Теонард повернулся к отдыхающим Хранителям, прокричал:
– Приготовиться! Идут на приступ!
У каменного борта встали все, даже малорослая ихтионка, чья голова едва-едва поднимается над краем. Подошла и остановилась рядом с нею Эвриала, а с другой стороны Аэлло, обе готовые прикрыть ее прочными крыльями, хотя в такой защите больше нуждается серая эльфийка, а Селина в случае опасности тут же покрывается от ног и до макушки прочнейшей чешуей.
Правда, Каонэль двигается намного быстрее, в состоянии проскочить даже среди капель дождя, а увернуться от стрел ей куда проще. Стоит с гордо вскинутым подбородком, словно не к атаке готовится, а перед правителем солнечных эльфов язвит. Но взгляд внимательный, а уши быстро вертятся, улавливая все, что говорит арбалетчик и ворг.
Амазонки по команде Брестиды начали прицельную стрельбу. Кочевники с лестницами сперва замедляли бег, по мере того как то один падал, то другой, выпуская из рук лестницу. Некоторые вообще остановились, но к ним тут же подбежали те, кто намеревался взбираться, подхватили, понесли.
Теонард обнажил меч, крикнул зычно:
– Копья в руки!..
Гнур изготовился было к схватке на кинжалах, но огляделся, даже Эвриала взяла копье с крючком на конце, вздохнул и, спрятав ножи, подхватил приготовленное для него копье.
Лотер огляделся, крикнул:
– А где Тарнат?
Гнур ответил со злобной радостью:
– Сбежал, толстый трус!.. Я всегда говорил, гномы – подлый народ!
– Подлый, – согласился Лотер, – но сбежать вот так, при женщинах?
– Да еще при таких, – согласился Теонард, – это уже совсем… Вот так и познается гном…
Теонард обливался соленым потом, что смешивается с кровью, та медленно течет из длинного пореза на лбу и попадает в глаз, что раздражает, но вытереть некогда, гудящие от усталости руки бьют уже невыносимо тяжелым мечом, сталкивают вниз вопящие в ярости тела, прикрываются щитом, во всем теле нарастает слабость и чувство поражения…
Издали донесся мощный вопль:
– Деритесь!.. Деритесь лучше!..
Он уперся концом копья в верх лестницы, успел увидеть искаженное свирепым ликованием лицо степняка, но лестница уже заскользила в сторону, скрипя и царапая деревом каменные блоки.
Теонард перевел дыхание, внизу на гномьем участке сдвинулась в сторону тяжелая плита, открывая вход в подземелье, оттуда вылезла на четвереньках толстая фигура в странно блистающих доспехах с ног до головы, а когда разогнулась, Теонард с трудом узнал Тарната.
Слышно было, как гном прокричал в диком ужасе защитникам башни:
