– Тахаши, – повторил Виллейн требовательно, – где живут?
Чародей ответил терпеливо:
– Никто не знает. А тот, что идет, уже тогда был единственным. Он все еще живет тысячи лет после полного исчезновения тахашей.
Лицо его стало отстраненным, словно прислушивается к некому далекому зову. Белый набалдашник посоха сверкнул, борода колыхнулась от ветра, словно змея, полы мантии чуть раскрылись, делая чародея похожим на гигантскую птицу. Хранители рядом с ним затихли, а он, выйдя из оцепенения, сообщил:
– Уже близко!
– Ты их сюда направил? – спросил Тарнат враждебным голосом.
– Как и вас, – напомнил чародей. – Не ревнуйте, у них совсем мелкие осколки. Талисман разбился на одиннадцать частей, а последний еще на шесть.
– Значит, им место у порога, – сказал быстро Гнур. – На тряпочке!
– Не жадничайте, – сказал чародей с укором.
Тарнат закряхтел.
– Жадность, – возразил он, – это хорошо. Это достаток, достоинство, величие и богатство рода. А также вечная непроходящая… или непреходящая ценность, на которой держится мир!
Лотер посмотрел на чародея грозно, будто тот если не предал, то точно замыслил что-то недоброе, и прорычал враждебно:
– А почему они только сейчас?
– У вас у всех одинаковые осколки, – пояснил чародей, – ну, такое свойство Талисмана… Но один разбился еще раз, совсем на мелкие кристаллики. Вот их так долго и собирали.
Гоблин сжал кулаки и сказал запальчиво:
– Цитадель мы уже создали… хоть и снесли потом, а сейчас строим поточнее и получше! Все без них, все без них! Так что их место, как уже сказал, у порога на тряпочке.
– И никаких им залов, – добавил Виллейн.
Тарнат, Лотер и остальные громко заговорили, чародей видел на их лицах раздражение, злость и нежелание допускать еще кого-то в их круг победителей, которые только-только приступили к дележу богатой добычи.
Он наблюдал с грустной улыбкой, сколько жадности и нежелания допустить других к кормушке, наконец проговорил рассудительно:
– Вы не останетесь здесь одни, как вам сейчас кажется.
– Почему? – спросил Гнур.
– Вам придется, – пояснил чародей, – заботиться не только о своих сородичах, что понятно, сперва вы сами, потом семья, затем – соотечественники, но потом…
– А что потом? – спросил угрюмо Тарнат.
– Потом тоже соотечественники, – ответил Виллейн за чародея резким голосом. – Чего я буду заботиться о людях, что расплодились по всему миру, когда род мелкиндов угасает?.. О людях позаботятся Теонард и Страг, хотя оба не совсем люди, а я все отдам, чтоб мелкинды выжили и снова начали править миром!
