Джейк размахнулся и швырнул камешек в воду. Незнакомец тихонько присвистнул и сел рядом. Тоже нашарил камешек. Швырнул в реку. Джейк снова не остался в долгу. Сражение длилось до тех пор, пока до ближайшего метательного снаряда было можно достать рукой. Потом камешки кончились.
Джентльмены брели по берегу, по очереди пиная попавшуюся консервную банку. Еще каких-то две недели назад берег Винуски был затоплен весенним паводком, и теперь на каждом шагу попадались то гнилые палки с прилипшей сухой тиной, то разлохмаченные куски каната, то еще какая-нибудь дрянь. Около скелета утки, еще сохранившим пучки перьев, обошли раза три. Так ничего и не придумали, пошли дальше. Нашли, между прочим, ржавый сапожный молоток, немного старых монет и одинокий ботинок с высунутым языком. Молоток подобрали на мелководье, монеты 1855 года нашли, поднимая валуны, а ботинок лежал на мостовой. Ботинок переехала телега, и двое джентльменов пинали его, пока, отпихивая друг друга, не сверзились по насыпи.
– Все время думаю, – незнакомец отряхнул штаны, – куда деваются от них люди?
Джейк пнул ботинок и тот улетел в воду.
– А куда они деваются?
– Ну, вот ты видел когда-нибудь на улице кого-нибудь в одном башмаке?
– Так люди просто выбрасывают старые башмаки.
– Да? – прищурился незнакомец. – А тогда почему никогда не попадаются вторые? Они их по одному выбрасывают? Вот ты видел когда-нибудь два башмака разом? Хотя бы на расстоянии мили? Хотя бы двух миль!
Джейк отмахнулся – отстань. Он мотнул головой, откидывая со лба упавшую прядь своих бесцветных волос, и двинулся дальше.
Решили купаться.
Вода, признаться честно, была очень так себе: конец апреля – все-таки не лето, да и Винуски течет с каких-никаких, а гор. Вон, на камнях возле воды еще попадались островки снега.
Джейк решил доплыть до середины реки, но у него стыли зубы, от холода сводило ноги, кожа на затылке стягивалась, как будто решила слезть. Тогда он рванул к берегу, где плескался один жалкий тип, и скоро молодые люди стучали зубами среди валунов.
– Откуда ты взялся? – Джейк натягивал подштанники на покрытую мурашками кожу. – Я тебя раньше не видел.
– Это потому, что мы недавно приехали, – с готовностью откликнулся парень. – Мой отец – Томас Маллоу. Может, слышал?
– Нет. Так и думал, что ирландец. Только акцент у тебя какой-то… французский, что ли? Канада?
Акцент был. Французский определенно. Но не Канада. Этих Джейк знал хорошо.
– Родился в Бордо, – пожал плечами новый знакомый. – А ты из здешних мест, правда?
