– Может, ты взамен хотя бы чем-то поможешь? – буркнул он. – Для такого сильного парня, как ты, работенка всегда найдется. Например, ты мог бы в поздний час сопровождать моих клиентов домой. Они были бы только рады, зная, что их провожает кто-то сильный и с кинжалом.
– А платят за это прилично?
– Еще как! А еще лучше, если они отказываются от телохранителя, и тогда их можно ограбить в темном переулке.
– Половина меня устроит, – произнес я, выразительно выгнув бровь.
– Десятая часть.
– Десятая часть в первую неделю. Треть, как только я начну оплачивать комнату.
– Договорились.
Комната кишела блохами, Но по крайней мере в ней стояла кровать, которая не ходила ходуном туда-сюда, как подвесной мост. Я с размаху плюхнулся на нее, а в следующий момент заметил, как по скрипучей внешней лестнице спускается горничная. Прыщавая, зато грудь – как две дыни. Проходя мимо с корзиной белья, она с интересом покосилась в мою сторону.
Может, день, в конце концов все-таки удался?
Сабину я успел выбросить из головы. Да и какой мне толк о ней думать? Самовлюбленная патрицианка, которую я вряд ли увижу снова после того, как она демонстративно ушла в дом с книгой в руках. Такие девушки, как она, – не для меня. В любом случае грудь у нее крошечная. Даже не яблоки, а фиги. Я же предпочитал яблоки, а еще лучше дыни. Я окинул взглядом сырой коридор, в котором скрылась служанка.
Эх, знай я в тот день, какие неприятности мне светят из-за этой цацы-патрицианки с ее малюсенькой грудью, клянусь, я бы придушил ее своими собственными руками прямо тогда, в атрии. Она же, как ни в чем не бывало, ушла в дом.
Плотина
– Виналии, – с отвращением в голосе произнесла Плотина. – Омерзительный праздник.
– Но ведь от него никакого вреда, – возразил ее венценосный супруг, стаскивая через голову тунику. – Подумаешь, люди празднуют окончание сбора винограда.
– Весь Рим напивается в стельку! Приличные женщины не осмеливаются в этом день даже нос высунуть из дома!
Плотина гневно посмотрела в полированное стальное зеркало, вспомнив, как двадцать лет назад, когда она была еще незамужней девушкой, ее во время виналий ущипнул за бедро какой-то лавочник. Подумать только! Ущипнул, и кого? Ее, Помпею Плотину, которая вполне могла стать весталкой, пади на нее выбор жриц. Правда, она уже тогда твердо знала, что создана для куда более великих свершений.
– Ты хотя бы посетишь конные бега после церемонии? – попытался уговорить ее муж. – Народу не терпится тебя увидеть.
