Велецкий молчал. Но в его отсутствующем взгляде сквозила уверенность человека, который знает, что через некоторое время его ситуация разрешится. Так спокойно обычно вели себя те подозреваемые, которые успели до задержания кому следует «занести» и ждали указующего звонка.
— Ладно! Не желаете говорить? Подписывать, я так понял, тоже ничего не станете? Но это не важно. Уведите! — скомандовал он охране. — И, Велецкий, — добавил скорее для того, чтобы погасить собственный страх. — Не вздумайте делать глупостей. Конвою дана команда в случае попытки к бегству, с учетом вашей особой опасности, сразу же открывать огонь. Они это сделают, можете мне поверить…
Арестованному надели наручники и увели во двор. Ну все. Дело сделано. Пусть теперь харьковские разгребаются…
Не скрывая облегчения, Таращенко набрал шефа.
— Иван Алексеич! Все, объявлено подозрение, увезли. Мне что, дальше с Барыгиным работать?
— Нет! — сказало начальство, устало-сдержанно похвалив. — Они там без тебя справятся. Ты езжай куда-нибудь отдохни, а потом вместе в Киев вернетесь… В понедельник приказ подпишем.
Обидно было, конечно, что его оставили за бортом главной следственной группы. Но в должности утвердят, а это уже хорошо…
Он поднялся наверх и узнал у прокурора, где тут поблизости есть приличный отель.
Гостиница оказалась, даже по киевским меркам, вполне приличной. Номер тихий и уютный, кровать двуспальная. В другое время нашел бы с кем на нее завалиться, но сейчас не было сил не то что искать партнера — просто раздеться.
Таращенко сообщил в дежурному в генпрокуратуру в каком номере остановился, поставил будильник и переключил «Айфон» в режим полета. Нужно хоть чуть поспать, а кому он срочно понадобится — найдут…
Краматорск, горотдел СБУ. Суббота 29 июля 10:00
Городская управа краматорского оплота нацбезопасности напоминала растревоженный улей. Такого ажиотажа здесь, пожалуй, не было с 2014, подумал Ричер, когда это отдельно стоящее здание, окруженное бетонным забором, захватили вооруженные «ополченцы». Сейчас обошлось без выстрелов, а штурмовать здание пытались вполне мирные репортеры.
Вдоль дороги, беспардонно загораживая проезд, приткнулось два фургона с логотипами центральных каналов. Третий парковался, мешая техникам тянуть свои провода. За телевизионщиками хмуро наблюдали выставленные у главных ворот входа суровые воины в полной полевой снаряге. Вокруг них толпилось десятка два журналистов, которые за неимением иных сюжетов, сосредоточили внимание на живописных привратниках.
