— Вы снова в седле, дорогой полковник. И коня мы даем вам отличного. Только крепко держите повод.
«Конь-то из русской конюшни», — подумал Фондерат и спросил:
— Что я могу для вас там сделать?
— А вот об этом сейчас и поговорим.
…Поздно вечером большой черный автомобиль, на радиаторе которого развевался маленький звездно-полосатый флажок, промчался по Владивостоку, влетел в порт и, шурша покрышками по каменным причалам, остановился у трапа, ведущего на пароход «Атту». У трапа на пристани стоял американский часовой. Из автомобиля вышел Колдуэлл. К нему навстречу быстро спустился капитан. Они обменялись несколькими фразами, и тогда Колдуэлл постучал рукой по стеклу автомобильной дверцы:
— Прошу, полковник!
Дверца отворилась, и вышел Фондерат. Воротник его пальто был поднят, а шляпа низко надвинута на лоб, почти до самого пенсне. Полковник сразу же ринулся к трапу и, обогнав консула и капитана, взбежал на палубу парохода.
Через полчаса Колдуэлл возвратился к себе в консульство.
…Товарищ Роман, глубоко засунув руки в карманы пальто, медленно шел по Светланской улице. Наступила ночь, но здесь, на главной магистрали города, ее как будто не замечали. Текла напористая, беспокойная, шумная река прохожих. Вокруг звучала пестрая смесь языков. До Романа долетали французские и японские, греческие и английские, чешские и испанские слова.
Товарища Романа задевали прохожие, толкали. Одни извинялись, другие, не обращая внимания, шли дальше, шаркая подошвами по холодным гранитным плитам тротуара. Проносились с наигранно лихими выкриками и свистом извозчики, крякали клаксонами автомобили, из окон ресторанов и кафе-шантанов лилась музыка.
С бухты тянул холодный ветер. От него стыло лицо. Только недавно товарищ Роман сбрил теперь ненужную острую, клинышком, бородку и залихватски, по-приказчичьи, закрученные усы, которые носил для конспирации. И подпольную партийную кличку «товарищ Роман» по праву заменило подлинное имя: Алексей Яковлевич Касьянов. Но по старой привычке члена Дальневосточного областного комитета РКП(б) друзья по работе продолжали звать товарищем Романом.
Он, чуть выставив вперед левое плечо, пробил себе дорогу в густом потоке людей, вышел к ресторану Кокина и достал пачку папирос. Ему очень хотелось курить. Первую спичку, едва она успела вспыхнуть, загасил порыв ветра, ворвавшийся с противоположной стороны улицы из-за ярко освещенного дома губернатора, где теперь помещался областной комитет партии. Прикурив от второй спички, Алексей Яковлевич жадно затянулся и сразу почувствовал, как отступает усталость. Он подошел к краю тротуара, ожидая, когда можно будет перейти улицу, но поток экипажей, автомобилей, красных дребезжащих трамвайчиков не прекращался.
