Наконец Фондерат не выдержал молчания и срывающимся голосом произнес:
— Я не могу оставаться во Владивостоке долго. Большевики хорошо знают меня… — он оборвал себя и посмотрел на окна. Колдуэлл понимал, что полковник имеет в виду, но Фондерат все же решил пояснить: — Меня могут схватить.
— Возможно, — согласился Колдуэлл.
— Я прошу отправить меня на один из ваших кораблей, — торопливо, с мольбой и почти с отчаянием просил Фондерат. — Я же так много вам помогал, делал все, что вы просили и…
— Это был ваш долг и ваша плата за нашу помощь, — жестко напомнил Колдуэлл. — Вы нам столько должны, что едва ли когда-нибудь расплатитесь.
— Мы еще вернемся в Россию и освободим ее! — воскликнул Фондерат. — Вы увидите… мы еще будем нужны…
«Истерик, — пренебрежительно подумал Колдуэлл. — А впрочем, он кое в чем прав. И он и другие колчаковцы могут еще нам пригодиться. Для будущего. Из них выйдут неплохие разведчики; которым намного легче будет работать в России, чем любому американцу». Консул видел, как нервничал Фондерат. Он то снимал пенсне, то снова водружал его на переносицу. Колдуэлл, многозначительно подчеркивая свою доброжелательность, участливо проговорил:
— Хорошо. Я рискую и даже нарушаю права дипломата, но я помогу вам. Завтра вас в моем автомобиле доставят к трапу американского парохода «Атту» и вы окажетесь в безопасности, впрочем, как и сейчас, находясь здесь под флагом Штатов.
— Благодарю, — Фондерат с облегчением вздохнул. Он не скрывал своей радости. — Я не останусь в долгу. — Он даже нашел в себе силы улыбнуться. — Как говорит русская пословица: «Долг платежом красен».
— Отличная пословица, — Колдуэлл встал, давая понять, что их беседа окончена. Да и о чем еще можно было говорить с Фондератом, который пуст, как выеденное яйцо. Еще перед бегством колчаковцев из Владивостока Фондерат передал ему списки всех своих агентов, которые оставались и в городе и по всему Дальнему Востоку, передал их досье и сейчас быть чем-либо полезным Колдуэллу не мог.
Фондерат был обижен тем, что у консула исчезло желание продолжать беседу. Он с обидой и злостью подумал: «Конечно, теперь я для него пустышка».
— Вы останетесь в консульстве, — Колдуэлл звонком вызвал секретаря и отдал распоряжение устроить Фондерата. Когда они вышли, консул нехотя вернулся за письменный стол и снова взял в руки радиограмму. Она была от Томаса из Американского легиона.
Томас сообщал, что в Ново-Мариинске произошел переворот и ревком уничтожен, власть перешла к Совету, который создан под контролем офицеров легиона. В перевороте активное участие принимал агент Фондерата — офицер Струков.
