Дневник кота-убийцы. Все истории | страница 3

Впрочем, Шлепу было наплевать на внешний вид. Он был мёртв.

Зато всем остальным было на это почему-то не наплевать.

— Что же делать?

— Это конец. Соседи перестанут с нами разговаривать.

— Нужно что-то придумать.

И они придумали. План, доложу я вам, был великолепен, просто высший класс. Сперва папа Элли притащил ведро (да-да, опять!) и наполнил его тёплой мыльной водой. И всё поглядывал на меня, чтобы я почувствовал себя виноватым за то, что ему приходится второй день подряд возиться с моющими средствами. Я ответил ему своим фирменным взглядом «меня — этим — не — проймёшь».

Потом мама Элли окунула Шлепа в ведро и хорошенько постирала, а потом прополоскала. Вода стала коричневой. Грязи-то сколько! Потом, то и дело бросая на меня взгляды, словно это я был виноват, они вылили воду и повторили всю процедуру со свежей мыльной пеной.

Элли, конечно, вся изревелась.

— Прекрати, Элли, — сказала ей мама. — Ты действуешь мне на нервы. Если хочешь принести пользу — принеси фен.

Элли поплелась на второй этаж, продолжая всхлипывать.

Я сидел на шкафу и наблюдал.

Шлепа домыли и снова окунули в ведро. Какое счастье, что он ничего не чувствовал. Ему вряд ли понравилось бы такое «измывательство». Когда вода наконец стала чистой, Шлепа вынули и вытерли. Потом положили на газету и призвали Элли с феном.

— Твоя очередь, — сказали они ей. — Сделай ему красивую укладку.

И она сделала. Получилось нечто, доложу я вам. Наверняка Элли станет всемирно известным парикмахером, когда вырастет. Шлёп и при жизни никогда не был так великолепен.

— Здорово, Шлёп, — кивал я ему, когда шёл мимо проверить миску соседского кота.

— Привет, Тафф, — подёргивал он в ответ носом.

Мы были добрыми приятелями. Даже друзьями. Так что я обрадовался, что благодаря усилиям Элли он смотрится таким франтом.

— И что дальше? — спросил папа.

Мама поглядела на него так, как она иногда смотрит на меня, только немного добрее.

— Ну уж нет, — сказал он. — Только не я. Нет, нет, нет и ещё раз нет.

— Или ты, или я — одно из двух, — сказала она. — Не мне же идти, правда?

— Почему? — спросил папа. — Ты меньше меня. Тебе легче пролезть под живую изгородь.

Вот тогда-то я и понял, что они задумали. Но как я мог их остановить? Объяснить, что ли?

Я же всего лишь кот.

Оставалось сидеть и смотреть.

Я говорю — пятница, потому что они дождались ночи. Часы показывали за полночь, когда отец Элли наконец поднял себя из уютного кресла перед телевизором и пошёл на второй этаж. Когда он вернулся, он был одет во всё чёрное. С головы до ног.