Они сели и прислушались — нигде ничего не намекало на существование выхода. Придётся или возвращаться обратно и исследовать правый ход, или…
«В крайнем случае», — дотронулась она до руки Ренни, — «мы можем остаться здесь, а еду искать снаружи».
«Или нас найдут в качестве еды», — ответил он и добавил, — «Можно нырнуть и поискать водоросли. Или выход под водой».
«Не бывает тупиковых ходов и землянок», — прикосновения к нему её успокаивали, особенно когда не надо было спешить и сокращать слова. — «Все ходы между собой связаны — иначе нельзя».
«У нас», — Талине было непонятно, как ему удаётся передавать сарказм подушечками пальцев. — «Этот же мог построить кто угодно».
Об этом она думать не хотела. Да и сидеть здесь, у озерца, всё равно спокойнее, чем наверху.
«Пойдём вдоль стен по кругу», — решил Ренни после паузы. — «Ничего не найдём — исследуем второй ход».
Пустот обнаружилось целых три. Они прогладили, простучали и обнюхали все участки, где могли находиться двери, и сошлись на том, что вторым ходом пользовались. Но как ни прощупывали стену — не смогли заметить даже намёка на самый плохонький светильник.
«Талина», — спросил вдруг Ренни, — «если там — свет, ты ориентацию потеряешь?»
«Если яркий», — ответила она, — «то на пять ударов сердца — точно».
Они ещё раз прощупали контур двери и нашли-таки выступы, куда можно было просунуть пальцы, чтобы потянуть ее на себя. Открывать надо было вдвоём — сдвинуть камень в одиночку не смог бы и самый высокий из живущих под открытым небом.
«Может, не надо?» — Талине не нравился запах, но не объяснять же это Ренни, ещё решит, что она трусиха. — «Может, лучше наверх?»
«Если ей пользовались», — ответил он, — «то там может быть проход вниз на ярусы. Три выхода — не тупик. Может, и наши строили, я видел такие схемы в старых учебниках. Тянем на себя. Если там свет — привыкаем. Если начнут толкать снаружи — отпрыгиваем вправо и влево от двери — только не назад. Давай».
Да, подумала Талина, он прав, только бы выйти на любой самый заброшенный ярус — оттуда по меткам всегда дойдёшь до людей. Но запах ей не нравился. Она не хотела выпускать арбалет из рук, но плита не поддавалась. Пришлось положить. Полоска света была совсем тоненькой и блёкло-серой — внутри использовали плесень. Это хорошо: яркий свет для них сейчас — враг. Они долго присматривались к полоске. Немного привыкнув к освещению, Талина подняла арбалет. Ренни начал вытягивать дверь — теперь он уже справлялся один. Из прохода тянуло дымом и мертвечиной. Полоса света становилась всё шире, но глаза уже привыкли, и она не боялась ослепнуть и не увидеть цель.
