«Я — писатель незаконный» | страница 26



Будучи "курсантом" советского кинематографа, Горенштейн написал тот самый рассказ, "Дом с башенкой", с которого началось мое повествование, и к которому, я неоднократно еще буду возвращаться. Опубликовать его, однако, долго не удавалось. "Новый мир" отказал в публикации, отнекивался вначале и редакторский коллектив "Юности". Далее события разворачивались вот каким образом. Руководитель сценарной мастерской, слушателем которой был Горенштейн, Виктор Сергеевич Розов отдал рассказ напрямую, минуя редакторский коллектив, главному редактору "Юности" Борису Полевому, и рассказ был опубликован. Горенштейн вспоминал, как проснулся однажды знаменитым: рассказ читался "некоторыми именами", его собирались ставить на сцене, экранизировать и многое, многое другое. Однако все начинания с рассказом разваливались.

В 1964 году Горенштейн написал также пьесу "Волемир", по сути дела первую абсурдистскую пьесу того периода, созданную в те самые времена, когда, по выражению Горенштейна, "у творческих вундеркиндов были в моде "Треугольные груши", Бекет, Ионеско, ирония Хэмингуэя". Действие происходило в реальной коммунальной квартире, где герой оказывался запертым то в ванне, то в туалете, причем персонажи жили как будто бы нормальной жизнью, которая постепенно оборачивалась абсурдом. Опять же, Виктор Сергеевич Розов напрямую, минуя литературного редактора театра "Современник", вынужден был передать пьесу Олегу Ефремову, главному режиссеру, который пришел от нее в восторг и прочитал ее "на труппе". "Современник", рассказывал Свободин, "заболел" этой пьесой, собирался ее поставить, но цензура и Управление театров запретили ее.*

______________

* В 1966 году при содействии Александра Свободина пьесу "Волемир" удалось опубликовать в Праге на чешском языке в журнале "Дивадло" (театр). Собственно, это была первая публикация драматургического произведения Горенштейна.

Впоследствии, во времена горбачевской перестройки, "когда раскрылись архивы и заговорили свидетели", Горенштейн узнал, что запрещение пьесы оказалось делом рук Михаила Шатрова (Горенштейн лично читал его доносы), не взлюбившего его, Горенштейна, на памятной встрече с американским драматургом Артуром Миллером, приехавшим в Москву в 1964 году (пьеса Миллера "Случай в Виши" репетировалась "Современником"). Олег Ефремов пригласил на встречу Горенштейна, и молодой драматург - окрыленный приглашением на столь важное мероприятие в столь важный кабинет - явился задолго, чуть ли не за час до назначенного времени. Вдруг в кабинет вошел упитанный, невысокого роста человек с густой черной шевелюрой, в дорогом костюме и посмотрел на Фридриха "бдительным сторожевым" взглядом. Внешний вид Фридриха в рваных киевских ботинках как то сразу не понравился ему, и человек в костюме велел ему немедленно уйти. Решив, что перед ним непроинформированный администратор, Горенштейн сказал: