Йона несколько раз повторил эти слова про себя. Им приходится иметь дело с необычным убийцей. Обычные убийцы действуют в состоянии аффекта, даже если спланировали преступление заранее. Деяние подразумевает сильные чувства, и убийство всегда несет отпечаток истерии. Окончательный план начинает оформляться уже потом, и тогда преступник пытается скрыть следы и обеспечить себе алиби. Но в этот раз у преступника, кажется, с самого начала была точно рассчитанная стратегия.
И все же он допустил ошибку.
Комиссар взял блокнот Нолена и решительно написал «Виола Фернандес». Обвел имя кружком, ниже написал «Пенелопа Фернандес» и «Бьёрн Альмскуг». Женщины – сестры. Пенелопа и Бьёрн состоят в близких отношениях. Бьёрн – владелец яхты. В последний момент Виола спросила, можно ли ей отправиться с ними.
Выявить мотив убийства будет нелегко. Комиссар помнил о своей недавней мысли – «Пенелопа Фернандес жива». Он решил так не потому, что на что-то надеялся, и не потому, что хотел подарить утешение. К тому же это было не более чем ощущение; мысль вильнула хвостом и пропала.
Если придерживаться следственных методов Комиссии, подозрение должно сразу пасть на приятеля Виолы и, возможно, на Пенелопу и Бьёрна, так как они находились на яхте. Следовало учитывать алкоголь и наркотики. Возможно, они поссорились – тяжелая драма ревности. Лейф Г. В. Перссон[12] скоро будет восседать в телестудии и рассказывать, что убийца – кто-то из близкого окружения Виолы, возможно – приятель или бывший приятель.
Йона подумал о намерении преступника устроить взрыв и пожар и попытался уловить его логику. Преступник утопил Виолу в бадье на корме яхты, отнес девушку вниз и посадил на кровать.
Мыслям стало тесно. Комиссар подумал, что пора притормозить и решить для себя, что известно наверняка, а на какие вопросы пока нет ответа.
Он еще раз обвел имя Виолы и начал сначала.
Известно, что Виолу Фернандес утопили в стиральной бадье и поместили на кровать в форпике и что Пенелопу Фернандес и Бьёрна Альмскуга пока не нашли.
Но это еще не все, сказал он себе и начал новый лист.
Детали.
Комиссар написал в блокноте: «Штиль».
Стоял штиль. Когда яхту обнаружили, она дрейфовала мимо Кастшера.
У судна был поврежден нос – как после довольно сильного столкновения. Эксперты уже сняли отпечатки и проверили их.
Йона швырнул блокнот Нолена в стену, закрыл глаза и прошептал:
– Perkele[13].
Что-то снова ускользнуло от него – что-то, что уже было у него в руках. Он почти поймал главное, что-то почувствовал, почти понял, но снова потерял мысль.
