Риго выключил приемник. Провел рукой по лицу.
— Если бы у нас была повыше антенна, мы услышали бы Париж… Эйфелеву башню…
Марк оживился.
— У нас есть дом в Коджорах. Это в горах, там высоко…
В Коджоры поехали в следующее воскресенье. Погрузили в машину катушки проводов, ящики с оборудованием.
Марк принес стремянку, зацепил антенну за верхушку тополя. Риго собирал приемник по схеме: колебательный контур… вариометр… диод…
Через две недели аппарат подключили к питанию, заземлили. Марк и Риго припали к наушникам. Опять электрические разряды, морзянка… Батуми и Баку, но гораздо отчетливей. Риго крутит ручку, и они улетают все дальше… Константинополь, София, Берлин.
Еще поворот — и сквозь дробь морзянки отчетливо доносится:
— Ici Paris!
И сразу же — аккордеон, разухабистая мелодия и женское пение.
— Это — Мистенгэт — наша лучшая певица, — говорит Риго и украдкой вытирает глаза платочком.
В феврале в Грузии началась война. Произошли восстания на юге; там, где жили русские колонисты, — среди них давно и успешно проводили работу агитаторы. В одном из захваченных повстанцами местечек, Шулаверах, недалеко от Тифлиса, провозгласили советскую власть. Первое время к восстанию не относились всерьез — «кучка мятежников». Ной Жордания выступал каждый день на митингах. «Грузия — оплот демократии, бастион против большевистского варварства… Запад нас не оставит… Тифлис — второй Верден…»
…В Грузию вступила 11-я Красная армия. Ее командарма, Анатолия Ильича Геккера, Жорж и Паша знали, его отец был полковым врачом здесь, в Тифлисе. Геккер-сын окончил Владимирское училище в Петербурге, в войну был штаб-ротмистром. Говорили, что сейчас в Красной армии у Троцкого, под комиссарским надзором, чуть ли не весь старый офицерский корпус. От кого-то Паша услышал, что и Леван перекинулся к «красным», служит у них в Генеральном штабе.
20 февраля «красные» были уже в десятке верст от Тифлиса. Холодным февральским утром Марк и Риго поехали на машине в Коджоры — забрать приемник. Вскоре после полудня они услышали цоканье копыт и громкие голоса. Марк выглянул в окно. Во дворе стоял конный разъезд. Рыжеватый солдат что-то крикнул, и тут же раздалась пулеметная очередь, в доме зазвенели, посыпались стекла.
Марк и Риго спустились вниз, там уже хозяйничали военные. Человек в потрепанной шинели, войлочном шлеме и обмотках, видимо старший, давал распоряжения, солдаты выносили мебель во двор.
— Что вы здесь делаете? — спросил Марк.
