Отделение земгора открыли и в Тифлисе. Жорж и Паша вошли в правление. Земгор постановил: «содействовать восстановлению нормального хода жизни и хозяйства разгромленного армянского населения». Жорж и Паша несколько раз ездили в прифронтовую зону. Восстанавливать, в сущности, было нечего. Армянского населения там уже не осталось.
Осенью 16-го Пашу откомандировали в Москву и Петроград. Вести переговоры с земгорским начальством. До Москвы Паша ехал поездом три дня — через Баку. Поезд часами стоял на темных полустанках — пропускал военные составы. В Москве Паша остановился как всегда в «Национале». Большого начальства в Москве не было — кто в Петербурге, кто на фронтах.
Пашу пригласили на торжественный банкет в «Славянском базаре». Там много пили, произносили прочувственные речи, и опять пили. В ресторане Паша впервые увидел пьяных до безобразия офицеров.
Утром на Николаевском вокзале в Петербурге Пашу встречал Леван Мухранский. Как всегда подтянутый, полковничья папаха, золотые погоны с аксельбантами. Паша заметил, что Леван постарел: седина в висках, мешки под глазами. У вокзала стоял казенный автомобиль с шофером в форме гвардии. Ехали по Невскому, запруженному конными экипажами и автомобилями. Надрывно звенели трамваи. Несмотря на сильный холодный дождь, народу на улице было много, среди толпы мелькало большое количество людей в серой военной форме.
Мухранские жили в казенной квартире на Миллионной. Люся бросилась Паше на шею.
— Господи, Паша, ты совсем не изменился…
Люся сильно пополнела и подурнела… А вот Костю, их сына, Паша совсем не узнал. Когда Мухранские уезжали, Костя был совсем ребенок. Теперь перед Пашей стоял бледный высокий мальчик в форме кадета Александровского училища.
На работу Леван отправился пешком. Паша пошел его провожать. Они миновали бурую громаду Зимнего дворца. Вышли на Дворцовую площадь. Дождь не прекращался. Уныло блестели мокрые торцы. Во влажном тумане проступали очертания арки Главного штаба. У входа в Штаб замерли часовые. Увидели Левана, щелкнули каблуками начищенных до блеска сапог. Леван небрежно козырнул и скрылся за тяжелыми дверьми.
Паша вышел на Невский. Дождь не прекращался. Паша подозвал извозчика.
— Куда поедем, барин?
Дел в тот день у Паши не было, он неопределенно махнул рукой.
Проехали Невский. Свернули на Лиговку. Паша поразился, как быстро меняется облик города. Только что проносились величественные фасады, мелькали витрины шикарных магазинов. Свернули за угол, и вот — облезлые домины смотрят подслеповатыми окнами, вода хлещет из ржавых водосточных труб…
