— Вступайте в долю, — сказал Иван. Я взял в аренду Балханы.
Через несколько дней Исай принес Ивану чек на миллион рублей.
— Это все, что у меня есть. Я заложил имение.
Иван засуетился.
— Зачем вы это делаете? Это большой риск. А вдруг нефти не будет?
— Нефть будет, — ответил Исай.
— Зачем вам это нужно, Исай Маркович?
Исай помолчал.
— Я хочу… чтобы мои дети учились во Франции…
— Почему во Франции, а, скажем, не в Англии? — не понял Иван.
— Дети — во Франции… А в Англии — внуки… или правнуки…
* * *
…Шел 1878 год. В конце этого года в маленьком домике с плоской крышей, на окраине уездного города Гори, что в ста верстах от Тифлиса вверх по Куре, родился Сосо. Отец его, Бесо, родом из деревни Диди-Ладо, был крепостным крестьянином князей Мачабели. Как вышла воля, Бесо пошел в город, пробавлялся случайными заработками, чинил обувь и очень много пил. Руки у него были хорошие. Когда купец Баграмов получил большой подряд от армии и открыл в Гори сапожную мастерскую, он взял Бесо к себе на работу. Жена Бесо, Кеке, родилась в селе Гамбареули; в имении Гамбаровых, богатых армян. Венчались Бесо и Кеке в Гори, в 1874 году, в Успенском соборе. Сосо был четвертым ребенком. Трое первенцев умерли, едва появившись на свет.
В доме Бесо было темно и голодно. На керосин денег не хватало. Баграмов платил мало, и почти все деньги Бесо оставлял в духане. Подвыпив, дурачился, ерничал. Передразнивал собутыльников. Возвращался домой поздно. Наутро у Бесо болела голова, дрожали руки. Нередко приходил на работу пьяным. Баграмов два раза предупредил, а на третий раз выгнал Бесо с работы. С деньгами стало совсем худо.
Кеке стирала белье для богатых армян. Стирала в ручейке, что протекал за домом. Шла по городу с большой корзиной на голове.
Больше других ей платил Тер-Арутюнов, настоятель армянской церкви. У него — каменный дом с большим тенистым садом.
Как-то раз он сказал Кеке:
— Я слышал, что у тебя растет сын, приведи его ко мне.
Сосо у Тер-Арутюнова понравилось. Он еще никогда не бывал в таких больших домах. Тер-Арутюнов привел Сосо в комнату, где было много книг, снимал их с полки, показывал картинки.
— Можно я посмотрю сам, отец?
— Конечно можно, Сосо.
Сосо слюнил палец и переворачивал тяжелые страницы.
Бесо пропивал все деньги, что приносила Кеке. Теперь он пил только водку.
Раз в духане кто-то сказал Бесо:
— Твоя Кеке — блядь. Сама дает армянскому попу, а теперь и Сосо с собой водит.
В тот день Бесо не допил. Духанщик отказался наливать ему в долг. Пришел домой рано, злой.
