Позже генерал Франко заявил: поэт Лорка погиб от рук крестьян, которым коммунисты выдали оружие, они ненавидят всех культурных и успешных людей и поэтому уничтожают их. «Это ложь, – сразу заявил Дали, – мой друг был человеком левых убеждений, сторонником республиканцев». Позже выяснилось, что военизированные бригады фалангистов генерала Франко устроили террор против мирного населения в Андалузии. Они два раза врывались в дом родителей Лорки. Друзья поэта предупредили его, и он спрятался в доме своего друга, тоже поэта Рамона Луиса Алонсо. Он верил ему и был спокоен, надо было переждать всего несколько дней, а затем пробиваться на север к своим. Но рано утром в дом ворвались фалангисты, они перевернули все вверх дном и на чердаке сарая в стоге сена нашли Лорку.
– Ну что, голубчик, попался! А ну иди сюда! – они схватили его за волосы и поволокли вниз. – Федерико Гарсиа Лорка?
– Да, – со страхом еле слышно пробормотал поэт.
– Вы арестованы!
– За что?
– Пойдем, там тебе все объяснят!
Великий испанский поэт, прославивший свою страну на весь мир, шел в сопровождении пяти вооруженных фалангистов. Горная дорога пролегала вдоль величественных скал, сосны весело шумели своими зелеными иголками, приветствуя лучшего из испанцев, своего земляка, гордясь тем, что они растут на той же земле, на которой вырос и он. Солнце сияло, согревая испуганного Лорку своим теплом, а ветер тихо шептал: «Не бойся ничего, мы с тобой. Ты наша гордость, достояние страны, и с тобой никто не посмеет ничего сделать». Пожелтевшая трава приветствовала поэта, который столько раз прославлял родную землю во всем мире. Дорога подошла к оврагу.
– Стоять, – раздался голос фалангиста.
Лорка остановился, он смотрел в голубое небо своими большими глазами, в которых сейчас тонуло все бесконечное небо, так любившее его. Пять дул винтовок смотрели на него.
– Прощай, моя бедная Испания, которую я так любил! Прощай, солнце, которое всегда дарило моей стране тепло, прощай, Андалузия!
Он хотел сказать что-то еще, но залпы выстрелов остановили его последнюю речь, пули пробивали его грудь, разрывая свободолюбивое сердце на мелкие клочки.
Картина Дали зашевелилась, страшные пальцы на рисунке вонзились в кость, что-то сильно хрустнуло, содрогнулось. Где-то в тени заплакала иволга.
Прорытые временем лабиринты исчезли – пустыня осталась. Неуемное сердце, источник желаний, иссякло – пустыня осталась. Закатное марево и поцелуи пропали – пустыня осталась. Умолкло, заглохло, остыло, иссякло, исчезло – пустыня осталась.
