Хрустели тонкие стеклянные лужицы. Федот давил их пяткой. У него замерзли ноги, потому что он был без носков, в старых расшлепанных туфлях. Чтобы согреться, Федотка стал подскакивать, как заяц.
Потом ему сделалось страшно. Все кругом тонуло в темноте. Он остановился около ворот, боясь двинуться куда-нибудь в сторону. В небе ни одной звезды, на земле ни одного огня! Не за что уцепиться глазом!
Вдруг он услыхал шум возле ворот.
- Кто там? - тихо спросил Федотка.
- Открывай!
- Пошто? Не отчиню.
- Со станции. Коменданту телеграмма.
Федотка не понял, о чем речь.
- Открывай, говорю! Свои! С Ташкента!
Перепугавшись, Федотка отпер и тут же упал, не успев даже крикнуть: его ударили кинжалом в грудь.
Люди с карабинами ворвались в крепость.
Когда комендант вышел из своего дома, чтобы проводить Мулла-Бабу, белогвардейцы услыхали звук захлопнувшейся от ветра двери. Кто-то из них выстрелил, Зайченко побежал на этот выстрел, но неожиданно за своей спиной услыхал новые залпы. Он упал на землю. Минут пятнадцать стреляли почти по земле, над его головой. Он понял, что стреляют из казармы. Это был Сашка, ему не спалось, он первый заметил в крепости переполох.
Затем мимо коменданта пробежали солдаты. Комендант побежал вместе с ними. Он увидал Сашку уже у крепостной стены. Не зная точно, куда отступил и где находится противник, Сашка, сбегав за пулеметом, открыл огонь вслепую.
Федотку товарищи снесли в казарму. А через полчаса, то есть около четырех часов утра, красногвардейцы поймали во дворе Мулла-Бабу. Сам Сашка привел его к коменданту. Зайченко испугался. В дверях толпились бойцы. Они жадно рассматривали старика.
Старик стоял около ломберного столика, упираясь о край его своими маленькими руками, чтобы они не дрожали. Тут же рядом, на другом конце, еще не был убран поднос с остатками угощения.
Комендант сказал солдатам:
- Это представитель Кокандской автономии. Он ночью перед нападением был у меня в качестве парламентера и сговаривался со мной о сдаче крепости. Я отложил разрешение этого вопроса до семи утра, до переговоров с Советом. Я обязался отпустить парламентера, но так как противная сторона нарушила свое обязательство, мы расстреляем его. Парамонов, выведи его из крепости!
- Так точно! Понимаю! - ожесточенно, с веселой злостью отчеканил Парамонов и приложил руку к козырьку.
- Всем оставаться в крепости! На своем посту! Не выходить за стены! Возможно новое нападение! Вы, Лихолетов, подождите здесь! Я составлю документ.
