Подсчитаем, сколько жизней спасли прививки против бешенства. Вспомним, что заболевший бешенством — это обреченный на смерть. Теперь обратимся к пожелтевшим страницам отчета за 1886 г. и, сопоставив приведенные в нем данные, получим: 55 % укушенных умерло в допрививочный период, 2,3 % в первые три года после начала прививок, а в 1912 г. — 0,4 %. Десятки тысяч человеческих жизней спасло открытие прививок против бешенства к 1912 г.; еще больше спасено их после 1912 г. Процент заболеваемости продолжает снижаться и до настоящего времени.
Возьмем одну Ленинградскую станцию (бывшую Петербургскую). На ней было привито с 1892 по 1914 г. — 15 827 человек, умерло 116 — 0,7 %; с 1915 по 1925 г. — 0,4 %; с 1926 по 1933 г. — 0,15 %; с 1933 по 1950 г., когда было привито 13 285,—умерло 15, около 0,11 %.
То же самое и на других наших прививочных станциях и пунктах. Энтузиасты пастеровского дела могут с удовлетворением сказать: труд наш не пропал даром, смертность при укусах упала в 500 с лишком раз с того времени, как Мечников, Гамалея и Бардах начали в Одессе прививки против бешенства. Здесь есть чем гордиться. Однако еще немало предстоит сделать. «Нужно, — заявляет один из ветеранов пастеровского дела, — снизить число умирающих до нуля, и сделать это как можно скорей».
Сбудется и это. Главная причина смертности, — страшные волчьи укусы. В Советской стране борются против бешенства, применяя не только прививки, но уничтожая хранителей страшного вируса. Уничтожаются бездомные собаки, ведется постоянная борьба с волками.
Давно уже ушли от нас и Мечников, и Бардах, умер и Гамалея, столько сделавший для теории и практики борьбы с бешенством. Благодаря его работам теперь не боятся применять для прививок совершенно свежие мозги кроликов или подвергнувшиеся сушке лишь 1–2 дня. Установлено, что яд бешенства, пройдя в течение многих поколений через мозг кролика, совершенно безопасен для человека. Это доказали наши врачи, прививая себе невысушенные мозги зараженных кроликов.
Мы пока не можем еще лечить заболевших бешенством, но наступит время, когда мы сумеем спасать даже их.
* * *
Хотя Пастер знал, что возбудитель бешенства находится в мозгу больного животного и выделяется со слюной, т. е. буквально держал его в руках, природа возбудителя болезни была ему неизвестна. То, что не удалось открыть Пастеру, было открыто в России: в 1892 г., 12 февраля по старому стилю, в Академии наук в С.-Петербурге молодой русский ученый, до того совершенно неизвестный ботаник, проведал о существовании возбудителей меньших, чем видимые при помощи обычного микроскопа.
