Я отвернулась, кусая губы, и сказала с отчаянием:
— Домой хочу.
Сашка сел в кресло, взял меня за руку и заявил совсем другим тоном:
— Машка, помоги мне.
Я резко повернулась и уставилась в его лицо. Был он серьезен и чем-то явно озабочен, никакого намека на веселых чертей в глазах. Стало ясно: он в беде и, кроме меня, никто ему не поможет (очень мне хотелось так думать).
— Я помогу, — сказала торопливо. — А что делать-то надо, Саша?
— Ты сядь, — кивнул он. — Объясню. Я села в кресло, тараща глаза на Сашку, он придвинулся ко мне, поразмышлял о чем-то и тихо сказал:
— Машка, никакой я не уголовник. Я в милиции работаю. В шестом отделе. Знаешь, что это?
— Нет.
— Отдел по борьбе с организованной преступностью. У меня задание, очень важное. Поняла?
— Сашка, ты на милиционера не похож, — растерялась я.
— Ну, ты даешь, — покрутил он головушкой. — Ты прикинь, если б я на милиционера был похож, долго бы здесь продержался?
— Где здесь? — испугалась я.
— Ну… — В этом месте Сашка почесал нос и продолжил с чувством:
— Я тебе все рассказать не могу. У меня задание повышенной секретности, сама понимаешь. Один я остался, Машка. Помощь мне нужна.
Он вздохнул и стал смотреть в угол, а я торопливо спросила:
— А что делать-то, Саша?
— Может, ничего и не придется, — блуждая в мыслях очень далеко, ответил он. — Рядом будь. В случае чего, пойдешь в шестой отдел с важными сведениями.
Тут я вспомнила про отца и побледнела:
— Ты зачем про отца выспрашивал? Ах ты, гад!
Я вскочила с кресла и на всякий случай стала приглядывать, чем бы огреть Сашку по голове. Он мой взгляд понял правильно и поспешил утешить:
— Тихо, не буйствуй. Отец твой ни при чем. У меня интересы другие, твоему отцу они даже на руку.
— Откуда мне знать, что ты не врешь? — не поверила я, хоть поверить очень хотелось.
— Ты сама подумай, я тебе честно говорю, кто я, тебе стоит выйти за дверь и слово сказать, и от меня только мокрое место останется. Ну, где мне врать в такой ситуации? Одна надежда на тебя. — Сашка запечалился еще больше.
— Поклянись, — помолчав с минуту, попросила я.
— Век свободы не видать, — серьезно сказал Сашка, а в глазах его опять появились черти, появились и исчезли. Тут до меня дошло, что если Сашка работает в милиции, значит, ни из какой тюрьмы он не бежал и его обратно не посадят. Это меня так обрадовало, что я забыла про
Светку. — Ну, поможешь? — спросил он хмуро.
— Конечно, — заторопилась я. — Только ты ведь опять темнишь, толком ничего не объясняешь.
