До встречи в моих снах.
Он скомкал бумагу в кулаке. Когда он, наконец, посмотрел вниз, Джиннифер сердито смотрела на него снизу-вверх. Однако эффект от ее гневного взгляда был несколько ослаблен из-за черничного сиропа, размазанного над верхней губой.
- Ревность тебя не украшает, - решительно сказала она.
Зейн презрительно усмехнулся.
– Я не ревную тебя к этому мужчине или к любому из твоих мужчин.
Он понял, что ведет себя как мудак, но для этого потребовалось ее обиженному взгляду пробиться сквозь дымку его недовольства. И прежде чем он смог еще больше все усложнить, он обхватил ее щеку свободной рукой.
- Я не должен был этого говорить.
Когда она прижалась к его руке, а ее прикрытые глаза затрепетали, напряжение в нем ослабло. Он погладил ее лицо, желая, чтобы она не держала столько вещей в руках, и он мог заключить ее в свои объятия. Внутри него метался его волк, отчаянно нуждаясь в прикосновении к ней. Он хотел втереть свой запах по всему ее телу, в каждую его часть. Он хотел отметить ее так, чтобы другие мужчины прекратили обнюхивать его женщину, так, чтобы она больше никогда снова не назвала его другом.
- Как Марл?
- Умирает, - напрямик сказал он.
Ее глаза открылись, но она не казалась удивленной.
– Мне очень жаль.
Зейн подробно рассказал, о чем говорил врач, и как Энцо планировал отправиться вместе со своей матерью. Она слушала его с помрачневшим лицом.
Когда он закончил, она спросила:
- Мы останемся здесь на ночь? Кузен Джека владеет мини-гостиницей.
При упоминании о Джеке по нему прокатилась новая волна гнева, хотя он сделал все возможное, чтобы это скрыть.
- Обратно мы пойдем по восточному маршруту, и он в два раза длиннее. Так что мы должны выйти как можно скорее.
Джиннифер кивнула. Она не смотрела на него, потому что ее взгляд дрейфовал над городом. Она сделала большой глоток своего напитка, допивая содержимое бутылки.
- Я могу остаться здесь на несколько дней и подождать, когда придут Боаз и другие. О, дерьмо! – Она подскочила. – Я забыла позвонить его маме.
Зейн схватил ее за руку.
– У нас нет на это времени. Мы должны уходить.
Ему нужно было убраться из этого места. Ему нужно было уйти от запахов смерти, Джека, и он не мог оставить ее одну, если не хотел, чтобы его волк не свихнулся нахрен. Животное с каждым днем становилось все более раздраженным, побуждая его взять ее и отметить как свою собственную. Он не мог быть рядом с ней и не мог быть от нее вдалеке.
