— Что до моего имени… — Человек в черном ненадолго задумался, уставившись в синюю атласную подушку, валявшуюся у его ног, затем поднял голову и хитро улыбнулся. — Ты, кажется, заметил, что я хорошо играю словами? Думается, очень скоро ты убедишься в том, что я умею играть не только ими одними. Так что называй меня Горесев. Горесев, сын Изгоя. Если ты будешь делать все, что я скажу, то мы с тобой посеем много горя. Так много, что я в полной мере оправдаю это имя. Что же до власти над миром, то мне она ни к чему. Но у меня есть долг мести, который оставил мне в наследство отец, и уплатить его я обязан.
— Пока у меня очень мало воинов, — перебил его Бату.
— Для начала хватит и тысячи, которую ты пошлешь туда, куда я тебе скажу. После того как они сделают то, что им повелит хан, Русь окажется совсем беззащитной перед твоими воинами. Тогда и только тогда ты сможешь переломить ей хребет, — заверил его Горесев.
— А мне хватит воинов, чтобы одолеть другие страны? — жадно загорелись глаза хана.
— Конечно. Если серый кречет[19] победит белого сокола[20] русичей, то что ему десять глупых болтливых сорок!
— Что ж, я согласен, — важно кивнул Бату. — Говори, что нужно сделать.
— Есть на Руси озеро, именуемое Плещеево. А возле него лежит большой камень. Он не простой. Это оберег всей Руси. Он — ее сердце. Пока оно цело, можно победить их воинов, сжечь их города, сровнять с землей их капища, вывезти все золото и серебро, но Русь рано или поздно воспрянет из пепла и поднимется на ноги, ибо сердце все равно будет продолжать биться в ее груди. И тогда первым, кому придется плохо, будет сам завоеватель, а если он не доживет до этого страшного часа, то удар придется по его сыновьям, внукам или правнукам. Поэтому нужно в первую очередь уничтожить ее оберег. Я помогу твоим людям пробраться незамеченными. Мне легко это сделать. Главное, чтобы твои воины не проходили рядом со святыми местами. Возле них морок, что я наведу, пропадет.
— Я знаю, — перебил его Бату. — Ты говоришь о тех больших каменных юртах, в которых молятся их шаманы в таких же черных одеждах, как у тебя.
— Нет, — отрезал Горесев. — Их новых капищ с крестами можно не опасаться, не считая тех, которые построены на старых заповедных местах, но таких не так уж много. Я же говорю про другие места, где русичи молились своим богам не сотни, а тысячи лет. На всем пути твоей тысяче, если люди не отклонятся от дороги, встретится только одно из них, да и то далеко в стороне. Слушай дальше. Слушай и внимай…
