- Итак, наше передвижение стало известно по линии, - сказал Ильин, едва поезд миновал станцию, где веселился штабс-капитан Маринин. - Этого следовало ожидать. - Ильин погасил самокрутку и закурил новую. - Правда, я думал, это произойдет позже… Быстро они исправили телеграфную линию!
- Может быть, связь вообще не прерывалась, - заметил Марков. - Неизвестно, удалось ли это сделать.
- Может быть, - кивнул Ильин.
- Ясно одно, - тихо сказал Лавров, - на ближайшей же станции нам приготовлена хорошая встреча.
- Нельзя вперед, нельзя назад - надо пока вбок, - Мате вопросительно посмотрел на всех.
- Да. Это сейчас единственный выход. Остановить поезд и выгрузить золото. Спрятать его временно в тайге. - Ильин повернулся к Лаврову:- Семен, где, по-твоему, надо остановить поезд?
- Часа через два будет полустанок. Так вот, километров тридцать не доезжая. Места подходящие.
Ильин взглянул на часы и встал.
- Я по вагонам. Мате, ты пойдешь со мной?
После первого обхода вагонов Ильина тянуло к бойцам, и сейчас он поймал себя на том, что, несмотря на тревогу за судьбу поезда, с удовольствием идет к ним.
Еще в тамбуре Мате и Ильин услыхали звуки губной гармошки и, неслышно войдя в вагон, остановились. Бойцы, собравшись в одном купе, молча сидели на полках, на полу. У окна тихо играл Франц Бокмюллер. У его ног примостился Андрей. Он, не отрываясь, смотрел на австрийца, выводившего простую плавную мелодию, одинаково понятную русским и венграм, австрийцам и чехам. Ильин поглядел на бойцов. Их лица, задумчивые, нахмуренные, были освещены улыбками.
Немолодой человек в выгоревшей солдатской гимнастерке со следами споротых погон невидящими глазами смотрел в окно. И откуда было знать австрийцу, что простенькая народная песенка, которую играл он на губной гармошке, так схватила за душу бывшего рядового 479-го Кадниковского полка, Павла Иванова. Вспомнилось такое родное… Вот Иванов с сынишкой укрепляет шест со скворечником - Оба довольны, обоим радостно. Вот Иванов налегает на рукоятки плуга… А потом вдруг Иванов бежит в атаку. Он стреляет, рубит немцев, австрийцев, и все они почему-то похожи на Бокмюллера…
Играет австриец на губной гармошке. Мчится поезд. Проносятся мимо могучие деревья. Но не видит их Бокмюллер. В далеком австрийском городке идет он по улице с двумя сыновьями-близнецами. Он покупает им свистульки. А потом работает в своей мастерской. Как весело летят стружки! Золотые, пахучие, удивительно ласковые стружки… И все это кончилось 1 августа 1914 года. Францу дали пулемет, и он стрелял в русских, одетых в такие же серые шинели, как и он сам. Русские были очень похожи на сидящего напротив человека, кажется, Иванов его фамилия…
