На фоне многочисленных сообщений о непрекращающемся росте терроризма и бандитизма всех видов, легенда моя прозвучала вполне убедительно. После чеченских войн люди готовы были поверить во что угодно. Петр, например, слушал, что называется, разинув рот.
Дальше пошла уже полуправда об Аслане и необходимости скрыться от опеки, чтобы сообщить своим, что я жив и где нахожусь.
— А что же тебе местные безопасники охрану не дадут? Или вообще в свою какую-нибудь закрытую больничку не положат? — логично предположил Петр.
Но у меня был готов ответ и на это.
— Как ты не понимаешь, я на секретном задании, «под крышей», про меня тут никто не знает. А знали бы — давно грохнули. Они же все здесь мафией куплены!
Примеров такому в литературе и кино последних лет было хоть отбавляй, там каждый второй представитель закона на откупе у мафиози. И только приехавший из Москвы отважный следователь, скрываясь под личиной своего среди бандитов, мог в одиночку всех разоблачить и победить. Вот таким героем я представился изумленному Петру.
Мужики — они как дети, в любую сказку верят. (Чем, кстати, всегда пользуются женщины.) Петр согласился помочь немедленно и без колебаний. Предложил связать Аслана и покараулить его, пока я буду «своим» сообщать. Но я отверг это предложение, как несвоевременное.
— Надо действовать без шума, хитростью. Пусть думают, что все под их контролем.
С одеждой получилось удачно. У хитрого Петра была припрятана «гражданка» — брюки, тенниска и кроссовки — на случай самовольного выхода за территорию больницы. — «Ну, за «пузырем» сбегать или еще там чего…»
Мы вернулись в палату. Следом появился Аслан, который старательно прикладывал к уху телефонную трубку, когда мы проходили мимо него по коридору.
Спустя минут десять Петр, что называется, «загорелся»:
— А что, мужики, может накатим по-тихому? — предложил он.
Фомич, как всегда, отказался, но безропотно расстался с очередной бутылкой коньяка, доставленного в последний визит «полюбовницей». Аслан промолчал, притворившись, что спит. «Правильно, — усмехнулся я про себя, — нечего на службе распивать!» Сам же для вида немного поломался, но, в конце концов, дал себя уговорить. Мы достали апельсины Настасьи Филипповны и сели спиной к двери, чтобы случайно вошедшей медсестре (и Аслану!) не было видно, чем занимаемся. Повели неспешный разговор вполголоса, но так, что все в палате могли разобрать, о разных серьезных делах. О бабах, например. Периодически наливали, стараясь булькать убедительнее. При этом я, выпив вначале грамм 50, в дальнейшем опрокидывал пустой стакан, а все содержимое бутылки досталось Петру.
