— Так говорите, у нас товарищ до этого отдыхал. А их тут, знаете, сколько было? Двести посадочных мест, и все были заняты. За каждым не уследишь. Может, и видел его два дня назад, а может, и неделю. Разве упомнишь. Это тех, кто каждый день обедать заходят, я узнал бы сразу, а остальные — все как один солидные, важные, но на одно лицо, — никого не помню. Так что ничего добавить к сказанному не могу, — закончил Петрович.
— Ну что ж, спасибо и за это, — ответил милиционер.
— А вам вопросик можно? — спросил Петрович. — Помнится, в тот вечер День милиции отмечали ваши коллеги. Так этот товарищ — тоже милиционер?
— К счастью, нет. Он был приглашённым гостем.
— Ну и хорошо, ну и слава Богу, — обрадованно произнёс Петрович. — А то умереть в свой профессиональный праздник было бы грустно.
— А в будние дни, по-вашему, умирать веселей? — озадаченно спросил оперативник. — И разве я сказал, что он умер? Откуда у вас такая информация? — внимательно вглядываясь в лицо швейцара, осведомился он.
— Сам догадался. Вы же сказали, нашли его с пробитой головой. Вот я и решил, что с пробитой головой человек — не жилец, — выкрутился Петрович.
«Ох, и дёрнул меня чёрт за язык! — подумал он. — Сам себя под статью подвожу, дубина. Он ведь точно сказал, что нашли потерпевшего, а не мертвеца».
— Ладно, — сказал оперативник, делая вид, что поверил. — Я ещё хотел бы поговорить с вашими официантами и танцовщицами. Когда они приходят на работу?
— Официанты почти все уже здесь, а девочек сегодня не будет. Вот завтра — милости просим. К девяти вечера все в сборе, обычно к десяти выходят на сцену. Вы, если хотите со всеми побеседовать, приходите пораньше, чтобы не задерживать их выход, — подобострастно советовал Петрович.
На душе у него было неспокойно после неудачной беседы с опером. «Старею!» — в сердцах подумал он.
3
Совещание затянулось допоздна.
— Что у вас, Алексей Дмитриевич, чем порадуете? — обратился начальник криминальной милиции к капитану Мазуркину.
— Пока нечем порадовать. Сами знаете, двести человек только наших придётся опросить, да ещё весь коллектив ресторана. Похоже, сухарь навис.
— Это вы бросьте, Мазуркин! Никаких сухарей в конце года! Нечего мне показатели портить. Работайте лучше! Столько людей вокруг было. Не может быть, чтобы никто ничего не видел!
— Есть, товарищ полковник! Можно идти? Мне ещё в ресторан сегодня, танцовщиц опросить надо.
— Идите. И возвращайтесь с результатом. Завтра отчитаетесь.
