«Точно, едят они женщин», – мелькнула в голове испуганная мысль.
– Хотя, с другой стороны, на тебе печать преображения, – продолжила рассуждать вслух Тереза. – Дураков, чай, в стае нет – у самого Вэйланда невесту отбивать.
– Да не невеста я ему! – раздраженно фыркнула я. – У меня скоро язык отсохнет говорить, что я не собираюсь выходить за него замуж!
– Ой ли? – лукаво переспросила Тереза, но тут же замахала руками, заметив, что я открыла рот. Торопливо добавила: – Ладно, не суть важно. Короче, девочка моя. Веди себя тише воды ниже травы. Уяснила?
– Угу, – хмуро буркнула я.
Только после этого Тереза развернула меня лицом к зеркалу, позволив посмотреть на себя.
Я никогда не любила свое отражение. Мне неизменно чудилось, будто оно издевается надо мной, подчеркивая все мои недостатки. Нос казался слишком длинным, глаза какими-то заплывшими, к тому же где-нибудь на щеке я всегда обнаруживала красное пятно невесть откуда взявшегося прыща.
Но сейчас… Сейчас все было иначе.
Нет, в отражении я видела именно себя, в этом сомневаться не приходилось. У меня не выросли рога и не переменился цвет волос или глаз. Но что-то неуловимо изменилось. Я вдруг осознала, что мне приятно смотреть на себя. Волосы перестали выглядеть спутанной неухоженной паклей. Напротив, теперь они струились темным блестящим шелком. И при всем этом почему-то не лезли в глаза! Мистика, да и только. Кожа утратила противный сероватый оттенок непонятной хронической болезни. На щеках заиграл румянец. Даже глаза блестели ярче. Да, они остались обычными серыми, но в их глубине словно играл лукавый отблеск затаенного смеха.
– Чудеса… – изумленно прошептала я.
Повернулась возле зеркала боком. Втянула и надула живот. Надо же, а ничего у меня фигура. Талия, по крайней мере, имеется. И грудь пусть не роскошного пятого размера, но вполне себе приятной округлости.
– Что-то случилось? – спросила у меня Тереза, заметив, как я глазею в зеркало.
– Я… я привыкла, что… – замямлила я, никак не в силах объяснить, что чувствую.
Боюсь, женщина сочтет меня сумасшедшей, если услышит, что за неполные сутки в этом мире я вдруг похорошела.
– А, зеркало… – Тереза вдруг понимающе улыбнулась. – Отражение изменилось?
– Ну… да, – призналась я, хотя понимала, насколько дико это звучит.
– Не переживай, все в порядке, – заверила меня Тереза. – Зеркала… Нет более коварного предмета, чем они. Лживые, мстительные и удивительно ловко перенимающие настроение окружающих.
