– Награды, говоришь? – Незнакомка взяла бокал из его рук. Задумчиво пожевала губами. Затем опасливо осведомилась: – А ты горных троллей не начнешь задирать?
– Когда это я первым лез в драку? – возмутился мужчина. Правда, это прозвучало настолько фальшиво, что он сам это понял и смущенно покраснел.
– Да постоянно! – Женщина недовольно тряхнула головой. – То у троллей пару пещер завалишь, потом самому же приходится расчищать да перед старейшинами извиняться. То молодых гарпий в стаю сгонишь и заставляешь их в хороводе кружиться, пока они на землю не упадут от изнеможения. Еще перечислять?
– Так они первые задираются, – пробормотал блондин.
Правда, теперь это прозвучало совсем тихо.
Тяжело вздохнул и взмолился:
– Ну пожалуйста! Последнюю капелюшечку вина! Честное слово, я из замка и крыла не покажу!
– Ладно, поверю тебе в последний раз, – с откровенным сомнением пробормотала женщина. Затем пригрозила: – Смотри, обманешь – на себя и пеняй! Месяц одним сырым мясом будешь питаться да на шпиле замка спать, повиснув на хвосте вниз головой! На порог спальни даже не пущу!
– Клянусь своим пламенем, да не погаснет оно никогда в моей груди, Тереза! – торжественно пообещал мужчина.
Тереза недоверчиво покачала головой, но затем все-таки отправилась к дверям спальни. Правда, на самом пороге остановилась, обернулась к нам и сказала:
– Смотри, Гийемо, не смей приставать к гостье! Узнаю – все крылья повыдергиваю!
– Даже не думал! – вроде как искренне возмутился мужчина. – И вообще, на ней уже печать преображения. Значит, она видела начало процесса. И, кажется, я уже догадываюсь, кто будет ее избранником.
– О, гений мой! – Тереза негромко рассмеялась. – Хочешь похвалиться своим умом? Не передо мной, милый. Как будто я не в курсе, что верховный маг в Альгендии – это наследный титул. И все они Вэйланды. – Усмехнулась и доверительно сообщила мне: – По мне так глупость несусветная! Где это видано: чтобы из поколения в поколение сыновей называли только одним именем.
Я вспомнила Сан Саныча с моей предыдущей работы. Тихий, зашуганный грозной женой электрик, который после каждой семейной ссоры приходил на работу с внушительным фингалом под глазом. После чего запирался в подсобке и заливал горе водкой.
В такие дни его не трогала даже заведующая. Напротив, с материнской заботой оставляла около двери тарелочки с бутербродами и салом, которое сама коптила. Мол, негоже единственного мужчину обижать. А ссоры… Все мы люди, у всех в семьях бывают черные дни.
