– А почему тебя не лечат магией? – зло спросила я, пытаясь отвлечься от дурных мыслей. – Этот самый целитель… Почему он не может просто щелкнуть пальцами – и вылечить тебя?!
В памяти всплыл тот момент, когда Вэйланд легким движением руки заставил исчезнуть мои ботинки. Если в этом мире способны на подобное, то почему король страдает? Любую хворь можно уничтожить.
– Магией? – удивленно переспросил Азиэль. – Боюсь, это невозможно.
– Почему? – упрямо переспросила я. – Магией ведь возможно сделать все что угодно!
– Нельзя исправить колдовством то, что является последствием колдовства, – печально проговорил Азиэль.
Вот как.
Я нахмурилась, обдумывая полученную информацию.
Получается, короля прокляли. Если, конечно, я верно поняла его слова. Хм-м… Все равно как-то странно получается. Я всегда думала, что проклятье возможно каким-либо образом нейтрализовать.
Впрочем, что я могу знать о магии! Пока мои знания в этой области остаются чисто теоретическими.
– Конец близок, – в этот момент вздохнул Азиэль.
Его тело пронзила долгая мучительная судорога. Несчастного буквально выгнуло дугой на кровати так, что лопатки оторвались от простыни. Но при этом он не отпускал моей руки, вцепившись в нее с небывалой для умирающего силой.
Я искусала себе все губы, не позволяя даже стона, хотя казалось, будто я слышу хруст собственных костей. Но, наконец, приступ миновал, и Азиэль, задыхаясь от изнеможения, вновь откинулся на подушки. На его лбу заблестела обильная испарина.
– Давай я позову целителя? – робко предложила я, не смея высвободить руку из его хватки. – Он наверняка поможет тебе.
– Вряд ли. – Грустная улыбка тронула губы Азиэля, но тут же исчезла, как будто только приснилась мне. Он глубоко вздохнул, при этом в его груди что-то страшно забулькало, и тихо сказал: – Наверное, мне стоит выгнать тебя. Ты не должна видеть такое. Никто не должен. Поэтому все ушли. Но мне… Мне страшно. Останься, пожалуйста.
Разве смела я отказать умирающему? Да, его просьба не привела меня в восторг, но я просто не могла встать и уйти, зная, что всеми покинутый ребенок будет биться тут в агонии.
– Я останусь, – твердо пообещала я.
– Обещаешь? – с робкой надеждой спросил король.
Я кивнула. Попыталась выдавить из себя ободряющую улыбку, но быстро отказалась от этой затеи. К тому же Азиэль опять закрыл глаза. Получив мое согласие, он словно успокоился. Его страшное свистящее дыхание становилось все тише. Румянец жара на щеках начал бледнеть, угасая.
