— Сначала выпей, Ригоберто. Если ты так побледнел, услышав про мою свадьбу, то, когда я скажу тебе с кем, тебя сразу удар хватит.
— Что же, эта охотница за состояниями так безобразна? — предположил Ригоберто. После такого предисловия любопытство его возросло неимоверно.
— Я женюсь на Армиде, — произнес Исмаэль, наслаждаясь звуками этого имени. Он ждал реакции Ригоберто, словно энтомолог, ставящий опыт на насекомом.
Армида, Армида… Ригоберто перебрал всех своих знакомых, но это имя никому не подходило.
— Я ее знаю? — спросил он наконец.
— Армида, — повторил Исмаэль, с усмешкой изучая своего собеседника. — Ты очень хорошо ее знаешь. Тысячу раз ты видел ее в моем доме. Просто ты никогда не обращал на нее внимания. Потому что никто никогда не обращает внимания на домашнюю прислугу.
Вилка с новым кусочком рыбы выскользнула из пальцев Ригоберто и упала на пол. Наклонившись, чтобы ее подобрать, он почувствовал, как колотится его сердце. Из-под стола он услышал смех своего начальника. Да разве это возможно? Он собирается жениться на своей служанке? Неужели такое случается не только в мыльных операх? Всерьез ли говорит Исмаэль или просто его дурачит? Ригоберто представил себе слухи, предположения, домыслы и шуточки, которые воспламенят всю болтливую Лиму: поводов для веселья хватит надолго.
— Кто-то здесь сошел с ума, — сквозь зубы процедил управляющий. — Либо ты, либо я. Или мы оба спятили, Исмаэль?
— Армида — хорошая женщина, и мы любим друг друга, — объявил Исмаэль, на этот раз без тени сомнения в голосе. — Я знаю ее уже давно. Она будет прекрасной подругой в годы моей старости, вот увидишь.
И теперь Ригоберто наконец-то ее увидел, представил, придумал. Смугляночка с черными-пречерными волосами, с живым взглядом. Креолка с побережья, раскованная в общении, стройная, выше среднего роста. Вполне симпатичная бабенка. «А ведь он старше ее лет на сорок, может, и больше, — подумал Ригоберто. — Исмаэль сошел с ума».
— Если ты задался целью на старости лет оказаться в центре самого громкого скандала в истории Лимы, ты своего добьешься. — Ригоберто вздохнул. — Ты станешь добычей здешних острословов бог знает на сколько лет. Или даже веков.
Исмаэль рассмеялся, на этот раз от всей души, и кивнул в ответ.
— Наконец-то я все тебе рассказал, Ригоберто! — воскликнул он с облегчением. — По правде сказать, это стоило мне немалых усилий. Признаюсь, меня терзала тысяча сомнений. Я умирал со стыда. Когда я сказал об этом деле Нарсисо, глаза у бедного негра стали как тарелки, он чуть язык себе не откусил. Так вот, теперь и ты все знаешь. Разразится чудовищный скандал, а мне на это ровным счетом наплевать. Ты и сейчас согласен быть моим свидетелем?
