— Последнее время в основном воюю.
— Не хочешь рассказать, что у вас за дела?
— Не хочу.
— Как знаешь, — опять пожал он плечами, но было заметно, что обиделся.
— Спасибо тебе, — подумав, сказала я.
— Брось. За что? Ничего особенного я пока не сделал. Не буду тебе мешать, — сказал он, поднимаясь. — Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — ответила я.
Когда я открыла глаза, часы показывали 10.30. Виктор спал в гостиной, закутавшись в плед. Я кашлянула. Виктор тут же поднял голову, взглянул на часы и улыбнулся.
— Как спалось?
— Нормально, — ответила я и вышла из комнаты.
— Идем пить кофе, — крикнул он через несколько минут. За это время я успела умыться. — Я готовлю отличный кофе, — заявил он, когда я появилась в кухне.
— Время почти одиннадцать, тебе, наверное, пора на работу.
— Ерунда, появлюсь после обеда. Максим один справится. Могу приготовить тебе завтрак.
— Спасибо. Я по утрам не ем. Кофе отличный. — Я поднялась из-за стола.
— Ты куда? — вроде бы удивился Виктор.
— Домой, — удивилась в ответ я.
— Может, лучше к подруге? — Я покачала головой, а он сказал:
— Тогда я тебя провожу.
— Не надо. Ты и так слишком много для меня сделал.
— Ты говоришь это так… я тебе чем-то неприятен?
— Вовсе нет, — ответила я. — Напротив, просто днем я боюсь гораздо меньше, чем ночью и…
— Я тебя провожу, — перебил он.
На сборы ушло минут десять. Мы спустились во двор, и Виктор направился к машине, стоявшей в нескольких метрах от подъезда. «Опель» выглядел как новенький, и я подумала, что дела у Виктора, должно быть, идут неплохо.
— Садись, — кивнул он. Я села, он завел машину, и мы плавно тронулись с места. — Улица Верещагина, а номер дома? — спросил он, выезжая на проспект.
— Восьмой. Квартира тоже восьмая.
— А телефончик есть? — улыбнулся он.
— Есть.
— Девушка, — дурашливо пропел он, — дайте телефончик…
Мой двор встретил нас заливистым лаем двух пуделей и настороженными взглядами старушек-соседок. Вчерашний визит милиции они, должно быть, не проглядели и теперь строили догадки. Виктор посмотрел на меня и как-то неуверенно спросил:
— В гости пригласишь?
— Сейчас?
— Почему бы и нет?
— Пойдем, — пожала я плечами, — раз ты на работу не спешишь, а меня с моей выперли.
Я достала ключ и замерла перед дверью: она была приоткрыта.
— Ты одна живешь? — растерялся Виктор.
— Одна.
Нахмурившись, он толкнул дверь и вошел, после чего присвистнул и сказал:
— Мама моя…
Ожидая самого худшего, я вошла следом и огляделась, после чего длинно выругалась, что, безусловно, не делало мне чести как женщине, зато точно передавало мое душевное состояние в ту минуту.
