- Что мне говорить? Я раньше никогда… - стесняясь, начала она.
- Говори, что хочешь. С детьми землепашцев мы разучиваем разные формулы, но я не думаю, что от этого боги лучше слышат их просьбы. Просто встань на колени и говори то, что на душу ляжет. Если молитва идет из сердца, то боги тебя услышат, как бы ты ее не произносила.
Леси опустилась на колени. Ноги с непривычки заболели, упираясь в твердый пол.
«Я знаю, что не должна быть здесь», - говорила про себя Леси. – «Все это неправильно. Знали бы взрослые, что я молюсь, как землепашка, наверняка, заругались бы и на неделю поставили в угол на горох, но… Я не знаю, что еще сделать. Мама не позволила остаться с Рейком ночью, и простыни… я даже на такую малость, как отстирать их от крови, оказалась не способна», - Леси подняла голову и пристально посмотрела в глаза деревянного идола.
«Пожалуйста, помогите брату. Лейф говорит, что на охоте он абсолютно бесполезен, но… ведь Лейф так говорит про всех. А Рейк, он особенный. Он добрый и внимательный. Он единственный заботился обо мне, защищал, слушал мои глупости, играл со мной … А какие он прекрасные вещи мастерит. Вот», - Леси достала из кармана искусно вырезанную из дерева фигурку кошки. Девочке всегда хотелось, чтобы у них дома жила кошка, но охотникам положено было держать только ездовых животных, да собак. Кошки считались питомцами землепашцев, поэтому охотники относились к ним с презрением, как и ко всему остальному, принадлежащему соплеменникам с другой стороны. Рейк не мог подарить сестре настоящую кошку, поэтому вырезал ее из дерева. Она получилась совсем как живая, только крохотная. Это была любимая игрушка девочки. Леси положила ее у ног статуи снова подняла глаза к лику.
«Эта кошка - самое дорогое, что у меня есть. Возьмите ее. А если… если этого мало, то возьмите мой голос. Бабушка говорит, что это очень ценный дар, но мне он не нужен. Из-за него меня все ненавидят. Заберите его и спасите Рейка. Он заслуживает того, чтобы жить. Прошу».
Леси встала с колен и вытерла рукавом невесть откуда появившиеся слезы.
- Все будет хорошо, - сказал старик, ласково глядя на нее. – Они все видят, все слышат и над братом вашим обязательно смилостивятся. По-другому и быть не может.
Леси попрощалась с добрым жрецом и, окрыленная надеждой, побежала домой. На пороге ее с суровым видом дожидался Дэйхен. Заметив его, Леси замедлила шаг, силясь понять, что могло его разозлить.
- Где ты была? – строго спросил он.
