- А истинный ты, разумеется, не назовешь?
- Не назову. А если кто-то, - Иви выразительно покосилась на спасенного эльфика, - будет слишком языкастым, потребую долг жизни. На похороны можете не приглашать.
Лица всех троих закаменели. Первым пришел в себя дракон:
- Достаточно, - резко одернул он Иви. - Хватит вести себя, как избалованный ребенок. Никто не собирается причинять тебе вред, хватит ершиться. Мы все безмерно благодарны, за спасение жизни нашего друга. Но перестань шутить такими вещами.
- А я не шучу, - спокойно в тон ему ответила Иви. - Я знаю, как требуется долг. И знаю последствия для обеих сторон. Поэтому не заставляйте меня разочароваться в своем глупом поступке, пожалуй, стоило оставить его умирать.
- И почему же не оставила? - подал голос тот самый эльф. Алей, если она правильно запомнила.
- Ты попросил.
- А разве для темной так много значит просьба? - горько спросил мужчина и согнулся от боли. Иви пришлось читать снятие ограничений, иначе долг бы его просто убил… - Значит, ведьма, - усмехнулся он. Улыбка вышла несколько жалкой, учитывая прокушенную губу.
- И что? - слишком резко, для того чтобы осталась видимость равнодушия, грубо переспросила Иви. - У вас у всех клятва. Что вы мне сделаете? А ничего. И раз уж твои дружки появились, выметайся. Чтобы тебя здесь больше никогда не было. Иначе умрешь.
- Алей, перестань. Не нужно ее провоцировать. Лучше поблагодари, - вмешался дракон.
- Просто уходите. Все.
- Ривина?
- Могли бы уже догадаться, что меня зовут иначе. Уходите. Забирайте своего эльфа и убирайтесь. Не хочу вас знать. Одни только неприятности… И имя мое забудьте.
Илистан хотел что-то возразить, но дракон покачал головой - и эльф прислушался к его мнению и промолчал.
- Хорошо. Мы уйдем отсюда. Но в Академии нам все равно придется встречаться и делать вид, что не знаю одну из своих учениц, я не намерен. Это было бы странно, не находишь?
- Нахожу. Но сейчас, я не хочу видеть вас, дольше необходимого.
- Плата? - вмешался Илистан.
- Позже.
Они все-таки ушли. Эльфы еще хотели что-то сказать, но Герион не позволил, взглянул на нее и вывел друзей, давая Иви побыть одной.
Девушка сходила на кухоньку, извлекла из шкафа печенье, открыла бутылочку с бодрящим зельем и уселась на подоконнике. Молча смотрела, как ночная жизнь сменяет дневную и ругала себя за слабость. Нет, такой глупости она себе больше не позволит. Помощь недопустима. Жалость делает тебя слабым и никчемным существом. А мир… мир неблагодарный, как и его обитатели. Хочешь выжить, думай только о себе.
