Среда, 19 апреля (Гас)
Последние три недели я избегаю всего и всех и просто сплю целыми днями. Каждый вечер мы ужинаем с Ма, но дальше этого мои контакты с внешним миром не простираются. Единственное время суток, которого я жду, — именно это, с Ма, даже если мы и не особо разговариваем. В обществе друг друга мы просто находим утешение.
Четверг, 20 апреля (Гас)
Я держу в руках телефонную трубку и смотрю на нее так, как будто не знаю, что делать. А может, решаю, стоит ли звонить вообще. Я не общался с Келлером, парнем Опти, с дня похорон. Но последние несколько дней не могу перестать думать о нем и его дочери Стелле. Интересно, как у них дела. Он хороший парень и Опти безумно любила его. Надеюсь, что он справляется лучше, чем я.
Набираю его номер. Но еще до того, как раздаются гудки, сердце начинает так сильно биться, что, кажется, у меня случится сердечный приступ. Вешаю трубку.
Полагаю, я еще не готов к этому.
Пятница, 21 апреля (Гас)
Сегодня начинаются гастроли в Вегасе. На часах восемь утра, Франко разговаривает на кухне с Ма. Нам скоро выезжать, а я еще даже не собрался. Достаю из шкафа сумку, расстегиваю ее и бросаю на кровать. А потом закидываю несколько футболок, джинсы, носки, трусы, ноутбук, зубную щетку, пасту и дезодорант.
Проверяю карманы на наличие кошелька, телефона, сигарет и зажигалки. Перекинув ремень через плечо, оглядываюсь и смотрю на ноутбук Опти. Он так и стоит нетронутым на комоде. Черт, мне очень хочется взять его, открыть и, погрузившись в мир Опти, пересмотреть все, что она оставила после себя. Хочется снова вернуть ее в свою жизнь. Но это так тяжело и интимно, что даже при мысли об этом мне хочется выть.
Поэтому я просто беру, стоящий в углу комнаты футляр с гитарой и закрываю за собой дверь.
Ма разговаривает с Франко. Но, как только я захожу в комнату, они мгновенно замолкают. Совпадение? Нет.
— Все нормально. Не обращайте внимания и продолжайте говорить обо мне.
Грубо? Да.
Есть ли мне до этого дело? Да, по отношению к Ма и Франко — есть.
Могу ли я прекратить вести себя как придурок? Нет.
Ма хмурится и обнимает меня.
Я в ответ делаю то же самое. Это своего рода извинение.
— Доброе утро, Ма.
— Доброе утро, Гас.
Она прощает меня.
И я безумно люблю ее за это.
***
Полет был недолгим, и мы очень быстро приземляемся. Такси высаживает нас перед каким-то чудовищным отелем. Сейчас одиннадцать часов. Я готов к тому, чтобы залить в себя пару стаканов чего-нибудь крепкого и поспать, но на входе нас встречает Гитлер и, не теряя времени, ведет через толпу к лифту.
