Себастьян выдавил вялую улыбку.
— Для нас это вопрос гордости. Я служу Корпусу почти всю свою жизнь — а это значит, что я занимаюсь этим почти четыре сотни лет. И за все это время ты будешь первой миссией, которую я закрыл без требуемого финала.
— Почему?
— Потому что ты заслуживаешь большего, чем быть доставленной как приз. Ты годами выживала в одиночку. Со стороны твоего бывшего учителя неправильно было бить тебя, но так же неправильно с моей стороны будет лишать тебя свободы.
— Так почему просто не уехать домой?
Лицо Себастьяна помрачнело.
— Для того, кто так боится Корпуса, ты плохо нас знаешь. Мы созданы для того, чтобы защищать таких, как ты. Неважно, сколько времени мужчина провел с Корпусом и до какого ранга дослужился, первый приказ, которому он следует — защищать ведьму, оказавшуюся на его попечении. Сейчас для меня это ты. Я не могу защитить тебя, доставив в другое место, но черт подери, я хочу дать тебе необходимые инструменты, чтобы ты сумела защитить тебя там, где я не могу, — что-то в голосе Себастьяна надломилось на последнем слове, но потом он вновь надел свою маску. — Доедай и одевайся. Сегодня я выведу тебя на улицы. Мы многое успеем охватить, если начнем немедля.
Доев последнюю полоску бекона, Себастьян встал и стянул с себя фартук, повесив его, прежде чем выйти с кухни.
Николетт проводила его взглядом, пребывая в смешанных чувствах. Она покачала головой, отбрасывая лишние эмоции. Слишком многое стоит на кону, чтобы она могла позволить себе поддаться этим чувствам. Она нуждалась в том, что он мог ей дать, и она не могла позволить смятению влиять на происходящее.
После того как они по отдельности приняли душ, Себастьян отправил ее искать одежду в шкафу. Она поначалу запротестовала, что ее джинсы и футболка нормально подойдут, но потом открыла дверцу шкафа. Видимо, Корпус предпочитал держать убежище наготове для прибытия кого угодно, включая и женщин. Некоторая одежда была слишком велика, некоторая слишком мала, но в итоге она вытащила из глубин шкафа зеленое льняное платье без рукавов. Оно было невесомым, с широкой юбкой, закручивавшейся вокруг ее бледных ног, и она нашла подходящую пару сандалий.
Выйдя из спальни, Николетт с удовлетворением отметила, что глаза Себастьяна на мгновение расширились.
— Хорошее, да? — спросила она с игривой улыбкой.
— Не то слово, — ответил Себастьян с широкой улыбкой, которая быстро погасла. — Ладно, пошли. Нам предстоит работа.
