Они долго гуляли по парку, любовались причудливыми статуями, изображающими мифологических героев. Кормили лебедей в огромном пруду, отрывая от краюхи хлеба небольшие кусочки и кидая им. Интересно было наблюдать с какой гордостью эти птицы принимают корм, как важно они склоняют свои длинные шеи и берут размоченный мякиш клювом, сколько грации, при этом в каждом их движении.
Они очень много разговаривали, сразу обо всем. Но это и сблизило их когда-то — легкость беседы. Они сразу нашли общий язык, как только перестали ссориться тогда, на стоянке. Уже тогда они поняли, сколько между ними общего. Наверное, поэтому и тянулись невольно друг к другу первое время. Но до поездки к маме Шура и не думала, что их отношения со Славой могут перейти на новый уровень.
Все изменилось с наступлением сумерек. Шура начала заметно нервничать. Все чаща она переспрашивала Славу, упуская нить беседы. В конце концов не вытерпела, повернулась к нему и сказала:
— Поехали домой, прямо сейчас.
— Нет, — так же твердо заявил он. — Мы останемся тут ночевать. Я намерен выяснить, что с тобой происходит.
— Но ты этого все равно не поймешь, — взмолилась она.
— А вот это мы и проверим. Пойдем, — схватил он ее за руку и потянул к домику. — Там мне легче будет за тобой следить.
— Слав, пусти… Ну хочешь, оставайся тут, а я доберусь на попутках…
— Господи, да когда уже ты поймешь, что я не хочу нигде оставаться без тебя?! — он лишь крепче сжал ее руку и ускорил шаг, так что она едва за ним поспевала.
Ужин им опять принесли в домик. Слава расплатился с официанткой и запер дверь, положив ключ в карман брюк. Все это время Шура стояла у окна, глядя не темнеющую улицу и не произнося ни слова.
— Пойдем есть, — позвал он, не переставая тайком за ней наблюдать.
Она молча сидела за столом, пытаясь делать вид, что ест. Но он-то видел, что кусок ей в горло не лезет. Чем темнее становилось на улице, тем чаще она хмурилась, на него не смотрела вообще.
— Шура, давай поговорим.
— О чем? — бросила она на него мимолетный взгляд. Показалось ему, или в нем действительно блеснула злоба?
— О тебе…
— Оставь меня в покое! — прокричала она, бросая вилку в тарелку и вскакивая из-за стола.
Она снова вернулась к окну, за которым уже не было видно ничего, кроме отражающейся в стекле комнаты.
Он испугался ее реакции. Сейчас она напоминала помешанную, и он уже не знал, чего от нее можно ждать.
Осторожно приблизился к ней сзади и положил руку на плечо. В ту же секунду она отскочила от него, как ошпаренная и забилась в угол.
