Я, конечно, восхищаюсь Тиффани, но когда дело касается других, она столько же непримирима. Когда я первый раз завалила зачет, и мне назначили пересдачу, я пошла искать у соседки утешения, причитая: «Надо было раньше учить» - на что Тиффани мне ответила: «Да, надо было». Я, конечно, оторопела от такой прямоты, но Тифф не собиралась делать вид, что я ни в чем не виновата и это препод меня завалил. Однако она помогла мне подготовиться к зачету и сдать его. Так что за помощью с уроками и за жизненными советами я хожу к ней, а если надо поплакаться - это уж к кому-нибудь другому.
- Рита, ты встаешь или нет? - спросила Тиффани, закончив письмо.
- Да-да. - Я окончательно проснулась и выпрыгнула из кровати, сунув ноги в тапочки с бурыми медвежьими мордочками и занявшись утренней гимнастикой. Мои упражнения больше походили на безумные прыжки и махи. - Кому ты пишешь?
- Родителям. - Тиффани заклеила конверт и положила его на заранее приготовленную коробку с сувенирами. - Хочу предупредить их, что в эти каникулы приеду позже.
Тиффани - моя землячка в широком смысле слова. Мы с одной планеты, но Тиффани - из Англии. Я бы скорее подумала, что она немка, но Тиффани вообще ни под какие стереотипы не подходит. А говорим мы в Эльсе все равно на одном языке (магия какая-то, меня не спрашивайте).
- Почему ты хочешь остаться? - поинтересовалась я.
- Чтобы сходить на бал, конечно.
Я замерла в наклоне и навострила уши.
- Какой такой бал?
Тиффани вздохнула.
- Вчера сказали, что в честь успешно закрытой сессии в главном корпусе устроят бал. Всем студентам и преподавателям вход свободный. Ты что, ничего не слышала? - Она встала, подхватила конверт и посылку, и направилась к двери. - Разогнись, а то так и останешься скрюченной. И для начала сдай экзамен, потом будешь думать о бале.
Тиффани вышла, захлопнув за собой дверь. Я приняла вертикальное положение, сияя, как начищенный котел. Бал - это веселье, танцы и вкусная еда. Но Тиффани, как обычно, права - сначала надо сдать экзамен.
Я открыла шкаф, и на глаза мне попалось яйцо. Совсем про него забыла. Я осторожно развернула тряпки и ощупала скорлупу. Она оказалась черной, с темно-синими прожилками - довольно устрашающий вид. Яйцо нигде не повредилось и все еще было теплым, хотя и не таким, как вчера. Я очень надеялась, что с ним все в порядке.
Завернув яйцо обратно, я оставила его на темной полке шкафа и достала чистое платье, повесив его на крючок около кровати. Ради последнего экзамена не грех и принарядиться. Я закрыла дверцу, и яйцо осталось лежать в темноте.
