— Сашок, давай сюда.
Сашок выбрался из машины и ходко потрусил к нам, при этом он улыбался, точно ему пряник дали, и по обыкновению пускал слюну. Он подскочил ко мне, схватил мою руку, тряхнул и улыбнулся еще шире.
— Аня хорошая, — заявила Лерка, и он согласно кивнул.
Мы наконец вошли в кафе и устроились за свободным столиком. Сашок направился к стойке, а я, пользуясь случаем, зашептала:
— Он что, ненормальный?
— В каком смысле? — тоже шепотом спросила Лерка.
— В буквальном.
— А-а, в буквальном.., мы все с приветом. А Сашок — он особенный. Думает по-другому, живет по-другому, но это ведь ничего не значит.
— А что он сейчас делает? — забеспокоилась я.
— Кофе заказывает. Ты ведь капуччино хотела?
— А он сможет? — не поверила я, но тут рядом с нами возник Сашок с двумя чашками кофе в руках, поставил чашки на стол и вернулся за пирожными.
— Выходит, он может говорить, как нормальный? — не желала успокоиться я.
— Конечно. Только он болтать не любит.
— А ты его давно знаешь?
— Давно. Еще когда у шеста вертелась. Его братан устроил к нам в заведение. Там мы и подружились. Потом я его мужу сосватала в водилы.
— Мужу? — ахнула я.
— Конечно, мужу. Откуда у меня, по-твоему, бабки? — удивилась Лерка.
— А где муж? — растерялась я. — Ты же говорила…
— Муж далеко, но вот-вот появится.
— За границей? А почему ты к нему не едешь?
— Он в тюряге. А туда я ехать не хочу.
Тут вернулся Сашок, и я замолчала, не решаясь говорить при нем. Лерка заговорила сама:
— Муженек у меня гад и сволочь. Считай, его нет вовсе. Хотя крови еще мне он попортит.
— Ага, — радостно кивнул Сашок.
— Он скоро освободится? — спросила я.
— Да он уже освободился. Явился, гад, бабки требовал.
— Свои?
— Само собой.
— А ты?
— А я его послала. Говорю же, сволочь он.
— Но если деньги его… — не унималась я.
— Его. Я этого гада любила как свою бессмертную душу. А он… Ладно. Ты не думай, я не из жадности. Я из чувства справедливости. Он знал, как я его люблю, был уверен, что всю жизнь просижу как собака, виляя хвостом. Вообще-то так и было, не узнай я.., короче, когда его за жабры взяли, он все, что имел, на меня перевел. Весь свой бизнес и все свои бабки. Вот так был во мне уверен. А я его доверия не оправдала. А когда он вернулся, сказала: катись отсюда.
— И что, он взял и ушел?
— А куда ему деваться?
— А вдруг вернется?
— Конечно, вернется. Он за бабки удавится.
А бабки немалые. Значит, вскоре появится. Он за это время друганам сильно задолжал, а друганы такие, с которыми не шутят. Недели две назад Гришка вдруг из города исчез. Явно что-нибудь затеял, а все его затеи всегда касаются денег. Где-нибудь бабки стырит, с друганами расплатится, потом за меня возьмется.
