Теперь я уже был не крошечной мишенью там внизу, я будто сам сидел в бомбардировщике. А город был у меня как на ладони. И маленькие людишки суетились, выныривали из подземного перехода, бежали по своим делам, забегали в магазины и кафе, в конторы и банки, в поисках работы и в поисках куска хлеба, в поисках хоть какого-то пропитания для себя и своих близких. Будто на дворе не годы дикого изобильного капитализма, а все те же блокадные годы Ленинграда. И все равно все эти люди были жертвами, хотя многие из них пока об этом не догадывались, не понимали, что обречены на вечные скитания и выживание, потому что такая жизнь – всегда поражение и неудача.
А я тут на вершине своего могущества, на пике своих достижений, в квартире самой красивой девушки. И эта квартира наводит на меня жутчайшую тоску. А что дальше? Семья, бесконечная борьба за выживание и ее любовь, тихие семейные вечера в осадном положении… Ведь такую женщину мало завоевать, ее еще нужно удержать. Вот она полусидит-полулежит на паркетном полу, раскинув ноги и руки в стороны и закрыв глаза. Постепенно отключаясь.
И эта тоска, и тишина, и пустота от того, что я попытался занять не принадлежащее мне место чужого мужчины – сводили с ума. Маленькие машины, маленькие выживающие людишки, троллейбусы и автобусы, в которых ездят неудачники, – и те крошечные.
А пока чайник закипал, то нашептывая себе под нос невнятные фразы, то насвистывая полузнакомую мелодию французских добровольцев, соревнуясь с радио, я думал, что прекрасно понимаю ее мужа.
– А где ты спишь? – собрался я с мыслями. Надо что-то делать. Иначе она вырубится прямо сейчас. Еще секунда, и ее не будет рядом.
– Пока на полу, – открыла она глаза. – Хотя сейчас еще довольно холодно.
– Холодно, не то слово.
– Мы не успели собрать мебель из «ИКЕИ», – странно она говорила о себе «мы», будто еще жила с мужем и представляла здесь их совместные интересы. – Видел, коробки свалены в прихожей и общем коридоре?
– Если хочешь, – предложил я больше себе, чем ей, – могу собрать тебе кровать.
– А ты справишься? – с недоверием посмотрела она.
– Еще бы, – ухмыльнулся я. – Мебель собрать – не проблема. Тем более если есть инструкция и шестигранный икеевский ключ.
Не знаю, какая муха меня укусила, но я распаковал склеенные скотчем коробки и разложил на полу части, словно это детали гигантского конструктора Лего, кровати. Привинтил к передней спинке боковины, стал укреплять лаги. И только тут до меня дошло, что кровать слишком маленькая, слишком короткая, что это детская кроватка с балдахином и высокими резными ажурными спинками.
