– У вас два соседних номера – одноместных, еле добыла их, – заявила Ника, повернувшись к нам в подпрыгивающем на ухабах автобусе. – Номеров здесь всегда полно свободных, но под фестиваль почти все оказались забронированы делегациями и разным начальством. Я успела ухватить один себе, два вам, один двухместный – для Арсения Любачевского. Вас, Леонид, уже, конечно, познакомили?
– С начальством? Отлично, – безмятежно отозвался Леон. Он скосил глаза и толкнул меня в бок локтём.
С получаса мы ехали по извилистой пыльной дороге. Наконец показались строения, машина, вильнув, вписалась в поворот и выехала на асфальтированную площадку перед большим красивым зданием из оцилиндрованного бревна, с прозрачными дверями и колоннами у широкого крыльца.
Леон присвистнул:
– Это что за терем расписной?
– Это гостиница «Водолей», – с довольным видом сообщила Ника. – Каков размах? Ваши номера в этом доме на втором этаже, а мой и Арсения – в домике во внутреннем дворе. Там несколько домиков, четыре номера в каждом плюс общая кухня с микроволновкой и холодильником.
Мы вошли в гостиницу, заплатили на ресепшене за номера и по деревянной лестнице с фигурными балясинами поднялись на второй этаж. Номер оказался небольшим, уютным, с тёплым полом и отличным душем. Осмотрев номер, я заглянула к Леону, у него было то же, что и у меня: кровать с прикроватной тумбочкой, двустворчатый шкаф, телевизор на тумбе, два кресла и столик, на котором стояли графин и три стакана на широком подносе.
– Уютненько и чистенько, – констатировал Леон.
– Это самое главное.
Леон улёгся на кровать, а я вернулась к себе и принялась разбирать вещи.
День выдался свежий и чистый. Мы с Леоном умылись и спустились в столовую, где нас накормили отличной рисовой кашей, и вышли на крыльцо.
Окрестности радовали: деревянная церковь с деревянной же колокольней, на которой мы насчитали пять колоколов разных размеров, длинные улицы, обставленные аккуратными домами, всё в деревьях и цветах. Вокруг посёлка – поля, за полями – лес. С торца гостиницы была пристроена широкая деревянная веранда, на которой стояли резные столики и плетёные стулья, а прямо напротив веранды, через неширокую площадь, располагалась конюшня. Та её часть, что была развёрнута к веранде, была оформлена в лубочном стиле. Я заметила, что дома по большей части были добротными, крепкими, много встречалось кирпичных. Мы побродили по окрестностям, заглянули в конюшню, но никого там не встретили и не стали заходить. Рядом с конюшней вдруг вывернулась распахнувшимися ставенками расписная лавчонка с сувенирами, сама похожая на сувенир. Мы зашли внутрь и купили по соломенной шляпе, я – широкополую, а Леон – а-ля ковбой. Обслуживал нас юркий старичок с живописными разводами морщин на подвижном лице.
