Другая моя сестра в 58 лет попала в автомобильную аварию: машина перевернулась. У сестры 4-й, 5-й и 6-й позвонки были сломаны. Она три месяца лежала в больнице; носила корсет согласно предписаниям врачей. Я обратилась к Вере Алексеевне. И она начала лечить сестру по фотографии. Уже через две недели сестре стало значительно лучше. Когда её выписали из больницы, она стала ездить к Вере Алексеевне. Поездила – и боли ушли.
Лечила Вера Алексеевна и нашу маму. В то время она со старшей сестрой жила на Украине. Однажды, когда маме было 73 года, она запнулась пальцем за порог, и у неё почернел ноготь. Хирург сказал: «Надо ампутировать палец». Мама расстроилась. Она сама медик; жалко палец удалять: не будет хорошей устойчивости. Звонит мне: «Не могла бы Вера Алексеевна полечить?» Я поехала к Вере Алексеевне с маминой фотографией. Вера Алексеевна всегда требовала фотографию во весь рост, чтобы были видны все суставы. Колени, локти, кисти – ей надо было видеть. Она сразу говорила, может помочь или нет. Приезжаю, рассказываю. Вера Алексеевна спрашивает: «А на какой ноге палец, на правой?» А я не спросила. Призналась: «Не знаю». Она закрыла глаза: «Сейчас посмотрю». Через какое-то время определила: «На правой». Потом говорит: «Операцию делать не будут. Я полечила. Забудь». Мама про этот палец и правда забыла! Звонит через месяц. Я спрашиваю: «Как палец?» – «Всё прошло».
Позже, когда я перевезла маму сюда насовсем, мы поехали к Вере Алексеевне. Мама страдала астмой. Сердце ей поддерживали. Вера Алексеевна говорит: «Первый раз вижу такое сердце. Как она живёт с ним? Оно же как плёнка прозрачная, что у берёзы на ветру трепыхается! Ладно, полечу. Год даю гарантии». Мама после этого девять лет прожила; умерла в возрасте 85 лет! Иногда она говорила: «Мне Вера Алексеевна приснилась. Ты ей позвони».
Как-то раз муж сломал руку. Гипс сняли, а рука болит. Думал, не сможет косить горбушей. Вера Алексеевна его подлечила, сказала: «Нормально будешь косить». И всё оправдалось.
Мне самой Вера Алексеевна очень помогала. Хрустнуло колено однажды. Боль была адская! Кое-как до медпункта доползла. Начала подниматься по лестнице – бинт спал. Я плотно ногу перевязала, идти не могу: колено иголкой колет, а надо корову доить. Звоню Вере Алексеевне. Она: «Я сейчас полечу. Приложи трубку минут на десять». Приложила. Боль стала уходить. Я Веру Алексеевну спрашиваю: «Так что там у меня?» – «Иди, не бойся», – говорит. Колено всё было синее. Снимок сделала – ничего нет.
