Мысленно он снова был в доме Деревянной Ноги, поднимался по навощенной лестнице и вдруг, все так же мысленно, остановился на площадке, колеблясь, в какую дверь войти, вспомнив, что в доме три спальни.
— Черт побери!
И с той минуты он только и думал, чтобы как можно скорее поехать туда, где он почти наверняка сделает открытие. Он заранее знал результат экспертизы, он был уверен, что старика Лапи убили из револьвера, который он получил на проспекте Ваграм. «Смит-Вессон». Не игрушка. Не такой пистолет, который покупают любители, а серьезное оружие, инструмент профессионалов.
Четверть часа спустя старый мсье Гастин-Ренет подтвердил его гипотезу.
— Так оно и есть, комиссар. Вечером я вам пришлю подробный отчет с увеличенными снимками…
Мегрэ все же решил зайти на набережную и убедиться, что не произошло ничего нового. Сейчас он стучится в кабинет шефа, толкает обитую войлоком дверь.
— А, Мегрэ! Я боялся, что вас не смогут поймать по телефону. Это вы послали Дюнана на улицу Лепик?
Мегрэ уже забыл об этом. Ну да, он. На всякий случай. Он поручил Дюнану внимательно осмотреть комнату, которую Жак Петийон занимал в отеле «Уют».
— Он только что звонил… Оказывается, кто-то уже побывал там до него… Он хотел бы вас видеть как можно скорее… Вы идете туда?
Мегрэ кивает головой. Он неповоротлив, неприветлив. Он терпеть не может, когда прерывают нить его мыслей, а его мысли сейчас в Жанневиле, а не на улице Лепик.
Когда он выходит из уголовной полиции, за ним опять бежит какой-то человек, один из тех, кто ждет в стеклянной клетке.
— Нельзя ли вызвать меня сейчас? У меня пустяковое дело…
Мегрэ пожимает плечами. Немного позже он выходит из такси на площади Бланш, и в тот момент, когда ставит ногу на тротуар, чувствует какой-то упадок сил. Площадь залита солнце кишит народом, и кажется, что людям больше нечего делать, как сидеть у круглых столиков, пить свежее пиво или аперитивы, лаская взглядом проходящих красивых женщин.
На секунду Мегрэ завидует им, он думает о жене, которая сейчас угощает свою сестру и зятя дома, на бульваре Ришар-Ленуар; он думает о белых грибах, жарящихся на медленном огне, издающих приятный запах чеснока и влажного леса. Он обожает белые грибы…
Ему хотелось бы так же присесть за столик на тротуаре. Он слишком мало спал в эти последние ночи, он ест не вовремя, пьет что попало, на ходу, и ему кажется, что из-за своей проклятой профессии обязан жить жизнью всех остальных, вместо того чтобы спокойно жить своею собственной жизнью. К счастью, через несколько лет он уйдет на пенсию и в широкополой соломенной шляпе будет работать у себя в саду, ухоженном, как сад старика Лапи, с погребом, куда он будет время от времени заглядывать, чтобы освежиться.
