Римская сатира | страница 12

Мне намекал он. — Ты помнишь — застали его и поймали!

Но почему хорошо одного избегать, а другому

Следовать — мудрый тебе объяснит. Для меня же довольно,

Если смогу без пятна сохранить, по обычаю древних,

Жизнь и добрую славу твою, пока надзиратель

Нужен тебе. Но как скоро с летами в тебе поокрепнут

120 Члены и разум, то будешь ты плавать тогда и без пробки!»

Так он ребенка, меня, поучал; и если что делать

Он мне приказывал: «Вот образец, говорил, подражай же!»

С этим указывал мне на людей, отличившихся жизнью.

Если же что запрещал: «Не в сомненье ли ты, что бесчестно

И бесполезно оно? Ты вспомни такого-то славу!»

Как погребенье соседа пугает больного прожору,

Как страх смерти его принуждает беречься, так точно

Душу младую от зла удаляет бесславье другого.

Так был я сохранен от губительных людям пороков.

130 Меньшие есть и во мне; но, надеюсь, вы их мне простите!

Может быть, годы и собственный зрелый рассудок, быть может,

Друг откровенный меня и от тех недостатков излечат;

Ибо, ложусь ли в постель, иль гуляю под портиком, верьте,

Я размышляю всегда о себе. «Вот это бы лучше, —

Думаю я, — вот так поступая, я жил бы приятней,

Да и приятнее был бы друзьям. Вот такой-то нечестно

Так поступил; неужель, неразумный, я сделаю то же?»

Так иногда сам с собой рассуждаю я молча; когда же

Время свободное есть, я все это — тотчас на бумагу!

140 Вот один из моих недостатков, который, однако,

Если ты мне не простишь, то нагрянет толпа стихотворцев,

Вступятся все за меня; а нас-таки, право, немало!

Как иудеи, тебя мы затащим в нашу ватагу!

САТИРА ПЯТАЯ

С ритором Гелиодором, ученейшим мужем из греков,

В бедной гостинице вскоре Ариция нас приютила;

Дальше был — Аппиев форум, весь корабельщиков полный,

Да и плутов корчмарей. Мы свой переезд разделили

На два; но кто не ленив и спешит, те и в день проезжают.

Мы не спешили; дорогой же Аппия ехать покойней.

Здесь, от несвежей и мутной воды повздорив с желудком,

Я поджидал с беспокойством, чтоб спутники кончили ужин.

10 Ночь между тем расстилала уж тень, появлялися звезды.

Слуги с гребцами, гребцы со слугами стали браниться:

«Эй! причаливай здесь!» — «У тебя человек уже триста!

Будет! Полно!» Но пока разочлись и мула привязали,

Час уже целый прошел. Комары мне тут и лягушки

Не дали спать. Да лодочник пьяный с каким-то проезжим

Взапуски петь принялись про своих отдаленных любезных.

Этот заснул, наконец; а тот, зацепив за высокий

Камень свою бечеву, пустил мула попастися,