Андрей с изумлением посмотрел шкалу. Те же самые двадцать восемь с половиной вольт!
- Это что, вечный аккумулятор!
- Молодец! В точку! - улыбнулся Сашка. Правда, похвала прозвучало это с явным превосходством, словно умудренный годами учитель поощрял за сообразительность ученика младших классов.
- А теперь на это посмотри!
Он снова полез в портфель. Предмет, который на это раз извлек оттуда, состоял из двух небольших желтых дисков. Весь фокус состоял в том, что, ничем не скрепляясь, они составляли единое целое.
- Пустышка! - пробормотал Андрей, проведя ладонь сквозь скрепившую диски пустоту. И тут же из дальних уголков памяти нахлынуло:
" ...Студенческие годы, зачитанный всей общагой до дыр "Пикник на обочине" в мягкой обложке. Крутой сталкер Редрик Шухарт, непохожий на правильных героев советской фантастики. Кошмарная реальность после визита внеземной цивилизации, криминальная возня, устроенная уже не инопланетянами, а людьми. Но тогда почему-то казалось, что это только там у них в мире наживы все бы сложилось именно так..."
- Откуда это?
По тожественно лицу гостя было видно, что он ждал этого вопроса, и доволен произведенным эффектом.
- Оттуда! - многозначительно протянул Сашка, показывая пальцем в сторону потолка. Потом начал рассказ, который любой счел бы полным бредом, если бы не только что продемонстрированные артефакты.
Оказывается, описанное в романе место действительно существовало, и не где-то за океаном, а у нас в Уральской глубинке! Впрочем, и у Стругацских вскользь упоминалось о советском аналоге Хармонтской Зоны. Был даже герой второго плана - симпатичный, насквозь положительный ученый Страны Советов, приехавший в Хармонтский институт по обмену опытом. Кажется, его звали Кирилл.
По утверждению Сашки, сверхсекретный НИИ рядом с Уральской Зоной Визита существовал на самом деле. И один из братьев Стругацких даже имел к нему отношение. А знаменитый "Пикник на обочине" был написан чуть ли не по заданию компетентных органов. Несмотря на драконовские меры секретности, слухи о Зоне по каплям просачивались во внешний мир. Но после публикации романа все они сразу попадали в разряд пересказов фантастики. Поверить в них, это все равно, что признать реальность не менее знаменитого НИИЧАВО.
А Сашка, тем временем, перешел к самому главному. Несмотря на все превратности новейшей истории, завеса секретности вплоть до последних лет продолжала плотно окутывать Зону. Но наступили иные времена. На объекте сменилось руководство. Вместо людей старой формации, которые с религиозным фанатизмом чтили служебные инструкции, пришли сотрудники нового поколения. И пока страна, переосмысливая испытание свободой, начинала разворачиваться к традиционным ценностям, в Зоне пошел процесс обратный. Меры секретности были сочтены неоправданно строгими и дорогостоящими, а средства, которые по-прежнему на это выделялись, все чаще находили иное нецелевое применение.
