Медиальная ПФК активируется, когда мы оцениваем себя, исправляем себя, становимся сами собой. Так что неудивительно, что она перестраивается в результате повторения опыта, имеющего колоссальное социальное и эмоциональное значение. Опыт может быть любой. Например, влюбленность, или любовь к ребенку, или нарушение закона, или вступление в религиозную секту. Или это может быть злоупотребление наркотиками, так как наркотики непосредственно стимулируют телесные ощущения и обычно вредят межличностным отношениям. Такие виды опыта дают толчок к изменению в сфере самоопределения, нравственности, даже личности. Но этот опыт не обязан быть чем-то из ряда вон выходящим и не имеет ничего общего с болезнью.
Волны желания сформировали медиальную ПФК Донны в матрицу поддерживающую два образа ее «Я»: Донну-благодетельницу заботящуюся о других, удовлетворяющую их потребности и подавляющую свои, и Донну-отступницу, заботящуюся только о себе, потому что больше никто о ней не позаботится. «Я начала вести двойную жизнь, — сказала она мне. — Я все еще была хорошим человеком, все еще заботилась о людях, была успешной... Люди были бы шокированы, если бы узнали о моем втором “я”». Она лавировала между двумя персонами, каждая из которых не признавалась в существовании другой. Это не было раздвоением личности. Скорее она меняла окрас, как хамелеон. Она по-прежнему хотела, чтобы ее принимали и любили, но это больше не было единственным вариантом за отсутствием остальных. Она продолжала посылать теплые улыбки и щедро вкладываться в других. Но когда у Донны были наркотики, когда мощная волна возбуждения прокатывалась в направлении ее префронтальной средней линии, она могла отбросить абсолютно все. И получить удовлетворение, даже испытать триумф, когда в очередной раз облапошивала окружающих и удирала с добычей — таким было новое решение очень давней проблемы.
* * *
Теперь, под обвиняющим взглядом кузена Говарда, две конфигурации личности Донны столкнулись и разбились. Донну-наркоманку никогда не доставали из шкафа на домашний суд. Ее наркоманское «я» не показывалось, никогда не соприкасалось с моральными взглядами родственников мужа, ее братьев и сестер, кузенов, родителей и мужа, особенно мужа. Теперь ей не позавидуешь. Фонтан из стыда и страха забил именно из той трещины в стене, которая разделяла оба мира. Если они узнают, что она наркоманка, снисходительного отношения не жди. Она всех их обманывала.
