«Мой отец, член КПСС с 1919 года, — пишет москвич А. Ф. Ревзин, — учился в Промакадемии вместе с Н. С. Аллилуевой и Н. С. Хрущевым. Он рассказывал мне, что после трагедии с Н. С. Аллилуевой его и еще нескольких студентов направили на ее похороны. В ГУМе присутствовал И. В. Сталин. Так что на начальной части процедуры похорон он присутствовал».
Но есть многочисленные свидетельства очевидцев, которые утверждают, что Сталин на кладбище был. Их письма я приводил в первой главе.
Итак, Светлана Аллилуева, непосредственный участник, засвидетельствовала, что отец на похоронах не был.
Изучение фотографий, беседы с немногими ныне здравствующими родственниками (по их просьбе фамилии не называются) И. В. Сталина, действительно бывавшими в то время в его доме и знавшими его близких, бывших на похоронах, позволяют утверждать — со Сталиным спутали А. Сванидзе, брата первой жены И. В. Сталина.
Если бы за гробом шел «сам», то на заборах никто бы не сидел, а тем более не сумел бы подойти к нему вплотную. Его охрана была поставлена безукоризненно.
Трагична судьба многих близких Надежды Сергеевны Аллилуевой. В 1938 году был арестован муж ее сестры Анны, работник НКВД Реденс. Незадолго до ареста он был откомандирован к новому месту службы в Казахстан, через некоторое время отозван оттуда и вскоре расстрелян. Из-за этого случая произошел скандал между И. В. Сталиным и братом Надежды Павлом Сергеевичем Аллилуевым.
П. С. Аллилуев работал военным комиссаром в автобронетанковом управлении РККА. Вернувшись после очередного отпуска, он не обнаружил своих сотрудников, подвергшихся арестам. Тут же, в кабинете, он умер от сердечного приступа.
Анна Сергеевна Аллилуева и жена Павла Сергеевича вскоре были заключены в тюрьму по обвинению в «шпионской деятельности». Освобождены они были лишь в 1954 году. Причем Анна Сергеевна провела шесть лет в одиночке, вышла с тяжелым расстройством психики.
Анне Сергеевне Аллилуевой в ходе следствия было предъявлено обвинение в том, что она «среди своего окружения распространяла клеветнические измышления в отношении главы Советского правительства». Под давлением — с применением пыток со стороны группы следователей во главе с заместителем начальника следственной части по особо важным делам Министерства государственной безопасности СССР Комаровича Анна Сергеевна признала себя «виновной» в шпионаже, снабжении иностранной разведки информацией о личной жизни Сталина, антисоветской пропаганде, принадлежности к контрреволюционной организации. В определении военной коллегии, вынесенном в ходе ее реабилитации в 1954 году, сказано, что ее показания, как и показания свидетелей, были получены «в результате незаконных методов ведения следствия».
