И он спрашивал окружающих: разве он был невнимателен? Разве он не любил и не уважал ее как жену, как человека? Неужели так важно, что он не мог пойти с ней лишний раз в театр? Неужели это важно?
Первые дни он был потрясен. Он говорил, что ему самому не хочется больше жить… Отца боялись оставить одного, в таком он был состоянии. Временами на него находила какая-то злоба, ярость. Это объяснялось тем, что мама оставила ему письмо.
Очевидно, она написала его ночью. Я никогда, разумеется, его не видела. Его, наверное, тут же уничтожили, но оно было, об этом мне говорили те, кто его видел. Оно было ужасным. Оно было полно обвинений и упреков. Это было не просто личное письмо: это было письмо отчасти политическое. И, прочитав его, отец мог подумать, что мама только для видимости была рядом с ним, а на самом деле шла где-то рядом с оппозицией тех лет.
Он был потрясен этим и разгневан и когда пришел прощаться на гражданскую панихиду, то, подойдя на минуту к гробу, вдруг оттолкнул его от себя руками и, повернувшись, ушел прочь. И на похороны он не пошел.
Хоронили маму друзья, близкие, шагал за гробом ее крестный — дядя Авель Енукидзе. Отец был выведен из равновесия надолго. Он ни разу не посетил ее могилу на Новодевичьем. Он не мог. Он считал, что мама ушла как его личный недруг».
Утверждение С. Аллилуевой о том, что ее мать оставила политическое завещание, не подтверждает Э. В. Быстрова, знающая все подробности гибели Надежды Сергеевны и последующих за этим событий.
18 ноября 1932 года в центральных газетах было опубликовано письмо И. В. Сталина, в котором он благодарил организации, учреждения и отдельные лица, выразившие соболезнования по поводу кончины Н. С. Аллилуевой-Сталиной.
Кстати, своим свидетельством о том, что ее отец не был на похоронах матери, С. Аллилуева еще в 1967 году подвергла сомнению достоверность некоторых положений биографической хроники Сталина, и в частности это: «И ноября 1932 г. И. В. Сталин провожает гробе телом Н. С. Аллилуевой-Сталиной на Новодевичье кладбище» (Сталин И. В. Поли. собр. соч., т. 13, М.,Госполитиздат, 1951, с. 411).
Однако это положение и до наших дней перекочевывает из одной работы в другую.
Вот что пишет пенсионер Ф. А. Гутченков из поселка Виноградного Краснодарского края: «В журнале «Смена», № 13 за 1988 год под рубрикой «К 70-летию ВЛКСМ. Живая память» написано: «Шагая по трупам собственного произвола, Сталин, этот искусный актер, разыгрывал роль скорбящего об утрате друга точно так же, как он шел по улицам Москвы за гробом своей жены Аллилуевой, которую сам довел до самоубийства».
