— Я всегда буду с тобой! — горячо сказал Вадим.
Но товарищ уже не слышал его: вовсю работая локтями, он пробирался поближе к трибуне.
Уже вечером, когда возбужденные люди толпами расходились с митинга, Асланбек пошел проводить Гикало. По пути они много и горячо разговаривали. Николай объяснил своему новому товарищу, что революция потребует вооруженной борьбы. Узнав, что Асланбек раньше учился в кадетском корпусе, Гикало полушутя-полусерьезно намекнул, что разбирающийся в военном деле человек мог бы организовать в помощь рабочим дружину из молодежи. Что ни полиция, ни казаки не собираются складывать оружие, а дел серьезных много: надо разоружить контрреволюцию, организовать защиту рабочих митингов, охрану Грозненского Совета, только что созданного и, в сущности, безоружного.
Асланбек слушал молодого большевика и всем существом почувствовал, что время столь долгожданного для него действия настало.
На следующий день у входа в общежитие реального училища Асланбек сидел со своими одноклассниками. Вечер выдался спокойный, тихий. Высоко в ясном небе плыла холодная луна, а на западе еще догорала заря. Учащимся было не до красот природы: перебивая друг друга, они горячо обсуждали последние волнующие события.
— Революция — это дело людей, у которых чистая душа и сильная воля, — говорил Шерипов. — Во всех революциях главной силой всегда была молодежь! Вспомните, сколько лет было Робеспьеру, когда он стал народным трибуном Франции?
— Да, Робеспьер — вот был человек! — откликнулся кто-то.
— Это он, Робеспьер, говорил, что человек рожден для счастья и свободы, но повсюду он закабален и несчастен. Общество имеет целью сохранение его прав и улучшение его существования, но повсюду оно унижает и угнетает его.
— Ну и память у тебя, Асланбек! — восхитился один из юношей.
Но тот даже не обратил на похвалу внимания.
— Эту речь Робеспьер произнес, когда ему было немногим больше двадцати, — продолжал Шерипов. — А вы видели оратора, который выступал вчера последним?
— Гикало?
— Вот-вот! Ему тоже всего двадцать лет. А он уже один из организаторов революционного выступления в нашем городе.
— А ты разве знаком с ним, Асланбек?
— Николая Гикало все знают, — уклончиво ответил Шерипов. — Дело в том, что он ненамного старше нас, а уже активно участвует в революции.
Хотя поначалу разговор носил довольно отвлеченный характер, Асланбек гнул свою линию.
— Мы должны быть готовы к действию! — сказал он.
Товарищи опешили.
