|
| But one day, coming softly through the house, he heard the sound of a child sobbing, and there was Kokua rolling her face upon the balcony floor, and weeping like the lost. | Но как-то раз он тихо брел по дому, и почудилось ему, будто плачет ребенок, и он увидел Кокуа: упав ничком, она билась головой о каменные плиты балкона и рыдала в безысходном отчаянии. |
| "You do well to weep in this house, Kokua," he said. | - Ты права, Кокуа, это дом слез, - сказал Кэаве. |
| "And yet I would give the head off my body that you (at least) might have been happy." | - И все же я с радостью дал бы отрубить себе голову, чтобы ты, хотя бы ты, была счастлива. |
| "Happy!" she cried. | - Счастлива! - воскликнула Кокуа. |
| "Keawe, when you lived alone in your Bright House, you were the word of the island for a happy man; laughter and song were in your mouth, and your face was as bright as the sunrise. | - Когда ты жил один в своем "Сияющем Доме", Кэаве, все считали тебя самым счастливым человеком на острове; - смех и песни были у тебя на устах, и лицо твое было светло, как утренняя заря. |
| Then you wedded pour Kokua; and the good God knows what is amiss in her--but from that day you have not smiled. | А потом ты женился на бедной Кокуа, и одному небу известно, чем не угодила она тебе, но только с этого дня ты уже больше не улыбаешься. |
| Ah!" she cried, "what ails me? | Ах, - вскричала Кокуа, - что сделала я дурного? |
| I thought I was pretty, and I knew I loved him. | Думалось мне: я красива и крепко люблю своего Кэаве. |
| What ails me that I throw this cloud upon my husband?" | Так в чем же моя вина? Чем омрачила я жизнь моего супруга? |
| "Poor Kokua," said Keawe. | - Бедняжка Кокуа, - промолвил Кэаве. |
| He sat down by her side, and sought to take her hand; but that she plucked away. | Он опустился возле нее на пол и хотел взять ее за руку, но она отдернула руку. |
| "Poor Kokua," he said, again. | - Бедняжка Кокуа, - повторил он. |
| "My poor child--my pretty. | - Бедное мое дитя... Моя красавица. |
| And I thought all this while to spare you! | А я-то ведь думал уберечь тебя от горя! |
| Well, you shall know all. | Ну что ж, теперь ты узнаешь все. |
| Then, at least, you will pity poor Keawe; then you will understand how much he loved you in the past--that he dared hell for your possession--and how much he loves you still (the poor condemned one), that he can yet call up a smile when he beholds you." | Тогда по крайней мере ты пожалеешь бедного Кэаве; тогда ты поймешь, как сильно он любил тебя, если не испугался ада, чтобы обладать тобой, и как сильно и по сей день этот несчастный, обреченный человек все еще любит тебя, если его уста могут улыбаться, когда он на тебя глядит. |
