Сестра издала короткий сдавленный звук.
Кристиан подался вперёд.
— Я в шоке от услышанного. Я полагал, что принцессы расспрашивают всех вокруг, не девственники ли они. Разве это не нормальное поведение для будущих монархов?
— Ты имел в виду, безумствуют? — не сдержалась я, чтобы не поддеть.
— А что насчёт девственников? — спросил Лукас. — Просто я уверен, что на Саммите таких нет. Точно не после того, что я видел этой ночью.
Сестра пилила сосиску так, словно от этого зависела её жизнь.
— Мы с Паркером тоже ходили в одну и ту же школу, — сказал мне Кристиан, проигнорировав своего брата. Он уже нисколько не возмущался, что вдохновляло. — Интересно, может, это такое дежурное место, благоприятствующее отношениям с доверенным личным помощником?
Лукас снова отпил из своей фляжки.
— Да, вы двое уходили и оставляли меня дома. Не удивительно, что у меня нет собственного секретаря.
Никто ничего не сказал сразу, не перед лицом такой откровенной горечи. Я нарушила тишину:
— Уверена, что Шарлотта часто сожалеет о том дне, когда впервые села рядом со мной за ужином. Она понятия не имела, кто я, просто думала, что мне одиноко. Что, вне сомнения, было правдой, но... — хитрая ухмылка упорно лезла на моё лицо. — Она, безусловно, получила больше, чем то, на что рассчитывала,— я обратилась к Паркеру, — что-то похожее и у вас? Ты когда-нибудь хотел вести вполне приемлемую дружбу с кем-то не из королевской семьи?
Паркер откровенно растерялся.
— Э...
Кристиан снова засмеялся:
— Могу ответить за него. Конечно же, да.
Тогда мы ухмыльнулись друг другу, большими жирными ухмылками, которые растянули уголки наших губ наверх в общем смысле заговорщического ликования. И я поразилась тому, как сильно меня восхищала эта улыбка на этом человеке.
— Эльза, — ровно сказала Изабель. — Там разве не Матье в очереди за завтраком? Ты должна пригласить его присесть с тобой, учитывая... — многозначительная пауза. И очень раздражающая.
Потому что я практически могла поклясться, что так она указывала мне "не лезть не в своё дело". И это было неправильно.
