домов, лужайки перед ними пересечены тропинками, по которым степенно прогуливаются обитатели.
Всю дорогу до Морден-роуд ветер продувал меня насквозь. Я шагала к нашему старому дому впервые с тех пор, как его продали. Впрочем, подойдя к перекрестку, порядком перетрухнула. Сердце бешено стучало, однако я заставила себя подойти ближе к большому двухквартирному эдвардианскому[22] дому. Правда, теперь его не узнать: он смотрелся совершенно другим. Старые деревянные окна сняли и поставили вместо них стеклопакеты. На месте жалкой оградки появилась дорогая серебристая.
Я попыталась применить к себе упражнение, которое неплохо излечивает всевозможные фобии. «Подойди ближе к объекту страха, пока не поймешь, что он не опасен. Дождись момента, когда исчезнет беспокойство». Инстинктивное желание пуститься наутек было почти непреодолимым, но я заставила себя задержаться перед домом на пять минут, быстро переводя взгляд с остроконечной крыши на кирпичные стены и на вишню, которую мать посадила возле дома, когда мне исполнилось пять лет. Кто знает, наверное, я ожидала, что сейчас кто-то выскочит и затащит меня назад в прошлое и против моей воли будет держать под замком.
* * *
Когда вернулась домой, Лола сидела, развалившись на диване, и смотрела по телевизору старый черно-белый фильм. Я села рядом.
– Она прекрасна, правда? – вздохнула моя подруга, не отрывая глаз от экрана, где царствовала Кэтрин Хепберн в черном вечернем платье и длинных театральных перчатках. – Дело в скулах.
Не особенно вникая в суть происходящего в фильме, я понаблюдала минут пятнадцать за тем, как герои то ссорятся, то снова мирятся.
– Где ты была? – спросила Лола.
– В Блэкхите.
– А-а-а, в родных пенатах, – отозвалась она. – Выпить хочешь?
– Джина, если можно. О тонике можешь не беспокоиться.
– Неужели все так плохо? – хихикнула Лола. – Ничего, попозже будет вечеринка.
– В честь чего?
– Просто вечеринка, Элис. Вовсе не обязательно устраивать ее по какому-то поводу.
– Я не в настроении, если честно.
– Настроение придет. Ну, пойдем посмотрим, что там в твоем необъятном гардеробе.
Лола вихрем пронеслась по моей одежде.
– Господи, Элис, тебе только работать в похоронном бюро. У тебя шесть черных костюмов.
– Еще не поздно переквалифицироваться, – пошутила я.
Лола вытащила из шкафа коротенькое серебристое платье и приложила ко мне.
– Ни за что! Я его уже десять лет не надевала.
– Для танцев самое то.
– Да я в него, пожалуй, уже и не влезу.
