— Кожи теперь мало, — сказал Кличко, а сам встал и подошел к большому шкафу. — Но раз уж у тебя есть собака, возможно, найдется и намордник.
Мастер долго копался в шкафу. Он выкладывал на пол разные вещи, потом снова засовывал их в шкаф, потом снова выкладывал.
— А на что же тебе все-таки намордник? — пробормотал он себе под нос. — Разве твоя собака кусается?
— Нет! — чуть не закричал Мартин. — Я только не хочу, чтобы слышали, как она лает, а то еще отнимут.
Тут Кличко встал, закрыл шкаф и, прихрамывая, подошел к Мартину. Он протянул ему намордник.
— Ну, вот, возьми, — сказал он. — Намордник очень тесный. Собака не сможет широко раскрывать рот и лаять не будет.
— Спасибо, дяденька, — сказал Мартин, весь покраснев от радости. — Когда у нее будут щенята, я вам обязательно подарю одного.
Кругом стояла тишина. Мартин вошел в хлев. Как только Зора увидела его, она бросилась к нему навстречу и стала тереться об его ноги. Мартин нагнулся и натянул намордник. Он сидел, как влитой, Зора вздрогнула и стала тереться головой об стенку: она хотела освободиться от намордника.
— Привыкнет, — подумал Мартин. И когда вдосталь налюбовался на собаку, спокойно вышел из хлева.
Уже с самого утра солнце, как ни старается, никак не может прорваться сквозь облака. Ни ветерок не подует, ни лист не шевельнется. Парно, душно, все как свинцом налилось. И Мартин болтается без дела, все ему лень, все ему грустно.
Он заглядывает в кухню. Мама кормит с ложечки двухлетнюю сестренку. Она подзывает Мартина.
— Ты что такой грустный? — спрашивает мама.
Он размышляет, говорить ли, потому что мама не очень-то понимает в собаках. Он ждет некоторое время, пока сестренка все доест, и только потом отваживается.
— Идем, я тебе что-то покажу, — говорит он маме и тащит ее за руку.
— Что-нибудь случилось? — сразу же пугается мама.
— Идем же, идем, — тянет он.
Они выходят. Мартин идет впереди, выводит маму во двор, потом ведет ее в хлев.
— Подожди немного, — говорит он и натягивает на голову Зоры намордник. Потом привязывает поводок к ошейнику, а другой конец к загородке.
— Теперь можешь войти, мама! — кричит он.
Как только мать входит, Зора начинает беспокоиться. Она съеживается, пытается ворчать и прячется под желоб. Точно боится. Из-под желоба слышно подвывание, потому что намордник мешает ей лаять. И когда мать приближается, собака дергает головой и хочет оскалиться.
— Она не знает тебя, — говорит Мартин, — и боится.
