Эрьен вернулся спустя минуту, и не с пустыми руками. На стол лёг красочный театральный буклет.
— Начни с этого.
— Зачем он мне? — Энесс потянулась к брошюрке, почуяв аромат типографской краски.
— Мы с Лаурой ходили на премьеру спектакля на прошлой неделе. Просто пролистай до конца.
Пожав плечами, девушка последовала совету. Не то чтобы мелодрама под названием «Король из трущоб» её заинтересовала — на таких представлениях она раньше бывала часто, и в итоге они набили оскомину. Однако с последней странички на неё глядела красавица в пышном платье, стилизованном под прошлый век.
— Катарине Йонссен в роли принцессы Клотильды, — тупо повторила она вслух, прежде чем перевести на брата удивлённый взгляд.
Тишину разорвал донёсшийся из прихожей телефонный треск, и когда Эрьен ушёл отвечать, Энесс будто очнулась.
Всё это слишком походило на жестокую, извращённую шутку, но чью? Ведь первых пропавших нарекли так в прессе лишь потому, что обе девушки вращались в высших кругах, будучи наследницами состоятельных семей. Катарине же была принцессой буквально, пусть и на сцене в течение пары часов.
Взглянув на циферблат, Энесс поднялась из-за стола. Если поторопится, она ещё успеет сделать последнее на сегодня полезное дело.
— Ты куда? — брат зажал трубку рукой, глядя, как она вновь натягивает сапоги.
— Пройдусь. Не волнуйся, буду дома через час.
— Может, пойти с тобой?
— Нет, — она обернулась уже у двери, когда тот её окликнул.
— Несс… ты не обиделась?
— Что? Нет, — рассеянно качнула головой и для пущей уверенности добавила, — правда. Ты очень помог.
— Я про…
— Я знаю, о чём ты. Поговорим об этом позже, ладно? — взяв с полки ключи, она шагнула в темноту лестничной клетки.
Энесс и впрямь не обижалась из-за этого дурацкого гранта и поездки в Эринхаст. Просто кошки скребли на душе — так сразу и не разберёшь, отчего на самом деле.
— Эй, подруга! — паренёк в повёрнутой набок восьмиуголке негромко свистнул, привлекая внимание. — Кого потеряла? Может, помочь?
— Было бы неплохо, — отозвалась Энесс, изобразив улыбку.
Последние пять минут она бесцельно топталась на месте, сбивая каблуками ледышки с крыльца. Вечерний спектакль отменили, и сухонькая вахтёрша со всей настойчивостью выставила её из фойе. Уж на что Энесс горазда болтать языком, но здесь даже слова не успела вставить. Идти домой не хотелось. После дневной круговерти мартовский вечер был на удивление спокоен. Дышалось легко и думалось так же — словно всё лишнее выдуло из мыслей.
